Останься единственным - стр. 20
К пицце я даже не притронулась. Встаю из-за стола и, прихватив бутылку с водой, выхожу из ресторана. Мысли роятся вокруг увиденного. Слышать-то я совсем ничего не слышала. Только на него смотрела. Остальной мир – как в вакууме, где-то там далеко, за пределами моего личного кокона остался.
Я направляюсь к больнице. Ступаю аккуратно и по сторонам осматриваюсь. Надеюсь, что Кирилл уже уехал, потому что я в клинику пришла вместе с мамой, но вышла раньше, а потом и вовсе сбежала. Теперь мама обрывает мне телефон, а я не могу поднять трубку и объяснить, где я и почему ушла.
Ничего не могу. Из меня словно все соки выжали. Испили до остатка и оставили умирать от жажды.
Это конец. Конец. Всё. Никакого продолжения не будет. Нас с ним не будет.
Мой ребенок никогда не узнает своего отца, а отец не узнает, что у него есть еще малыш. Не скажу. Теперь уж точно. Не думаю даже, откуда взялась эта малолетка. У него ведь другая была. Взрослая, статная, стильная и утонченная. Я думала, он действительно на ней женится. Такая ему подходила, а эта… эта нет.
Тот выбор принять было легче. Этот – невозможно, потому что он – иррационален.
Я некстати думаю о Лике. Неужели она чувствовала то же самое, когда он предпочел ей меня? Даже жалко ее становится, а ведь когда-то я ее ненавидела, ревновала его жутко, бесилась. Уговаривала себя, что права не имею, но все равно продолжала. Глупо. Мы обе проиграли. Оказались за бортом в угоду третьему лицу.
– Кира! – мама появляется словно из ниоткуда. Хватает меня за плечи и встряхивает. – Где ты была?
– Проголодалась, – вру. – Пиццу вот заказала.
Мама смотрит на меня удивленно. Еще бы! Оправдание, что я проголодалась, звучит так себе. Могла бы и маму те несколько минут подождать. Или ответить и позвать ее к себе, в конце концов.
– Прости, я просто… ресторанчик этот увидела, и так есть захотелось – обо всем забыла.
Мама улыбается и обнимает меня. Хвалит за хороший аппетит.
Домой возвращаемся вместе. Мама садится за руль, я забираюсь на соседнее сиденье. И по сторонам все время смотрю. Боюсь, что Багров никуда не уехал и нас с мамой увидит. Это, конечно, рано или поздно произойдет. Он увидит меня с отцом или просто узнает, кто я. Это неизбежно, но я бы хотела к этому времени уже родить. И научиться искусно врать, потому что сейчас даже в уме не придумала, что скажу, если он в лоб спросит, его ли это ребенок.
– Кирюш… – тихо обращается мама. – А отец малыша знает, что ты беременна?
– Нет.
– Ох… – только и выдает она.
Сомневаюсь, что папа ничего ей не сказал, и только убеждаюсь в этом, когда она спрашивает: