Останься единственным - стр. 11
– Нужно поговорить.
– Нам не о чем, папа.
– Кирюш…
Только сейчас я вижу в его взгляде раскаяние и сожаление. Он не пытается подойти ближе, но смотрит так, что я сразу же понимаю – никакого «силой» не будет.
– Извини меня за то, что вчера сказал, – говорит. – Прости.
– Я все равно с тобой никуда не поеду.
Боюсь. Несмотря на его спокойный ласковый тон – страшно.
– Можем не ехать. Вот кафе напротив есть, давай там поговорим. И подружек бери своих, за соседним столиком сядут. Так тебе будет спокойнее?
Я мнусь. Не знаю, стоит ли с отцом разговаривать. Врач сказала мне не нервничать, а сердце даже при виде него вскачь пускается. Отчего-то страх тело сковывает, хотя это мой папа, рядом со мной мои подруги, ничего ужасного не произойдет. Просто… просто он очень сильно меня напугал вчера.
– Ладно, – соглашаюсь.
Мы заходим в кафе поблизости. Садимся с папой за один стол, девочки за другой. Чуть дальше от нас, чтобы не подслушивать, но видеть меня и, если что, вмешаться. Пока к нам подходит официант, и мы делаем заказ, я успокаиваюсь. Выравниваю бешеное сердцебиение и смотрю на отца уже спокойнее.
– О чем ты хотел поговорить?
– Извиниться за то, что предлагал тебе аборт. Я… я разволновался, конечно, когда узнал, что ты беременна. Страшно стало. Ты ведь… совсем недавно такой маленькой была. Кира… я из роддома тебя будто вчера забирал.
Я не могу сказать, что мы с папой настолько близкие люди, чтобы делиться наболевшим. Скорее нет, чем да. Мы просто… у нас неплохие отношения, теплые, но откровенности между нами не было, впрочем, как и между мной и мамой. Как-то так вышло, что поделиться своими переживаниями я могла только с девчонками. Видимо, именно поэтому они у меня простые, не из моего круга. Обычные, но надежные, самые что ни на есть настоящие. Искренние и всегда готовые прийти и поддержать меня. Из своего круга я не нашла никого, кто был бы способен хоть на половину того, что сделали для меня Нинка с Веркой.
– Ты для меня всегда маленькой девочкой будешь, а тут – такое сообщение. Беременность. И отца ты называть отказываешься.
– Это что-то изменит? – спрашиваю.
– Нет, разумеется, нет, но моя дочь не должна воспитывать ребенка одна. Мой внук или внучка не должны расти без отца.
– Папа…
– Это тот парень, Кира? С которым ты жила?
Я прикрываю глаза. Конечно, это тот парень. Только вот… не парень он вовсе. Мужчина. Взрослый, мужественный, настоящий.
– Нет, папа.
– Я не понимаю.
– Я не буду называть его имени.
– Это кто-то… знакомый? Тебя обидели?
– Папа! – чуть повышаю голос. – Прекрати, пожалуйста. Я сказала, что говорить не буду. Хватит.