Останься. Бонус - стр. 24

- Они розовые, смотрите! - потянула она меня к окну, когда во время заката облака и правда приняли алый оттенок.

Но смотрел я не на них, а на её светящиеся глаза, на улыбку эту весёлую, на то, как заходящие лучи солнца окрашивают и её личико в нежно-розовый.

- Вы не смотрите, - заметила моя девочка.

- На тебя смотрю. Ты красивая очень. Не оторваться.

Её щёчки вспыхнули.

- Правда?

- Правда, - подтвердил и украдкой поцеловал её. Потому что, когда сделал это в первый раз, мимо проходила стюардесса, и Элисса вынесла мне выговор, что веду себя неприлично. На моё логичное возражение, что обычно сама же меня спокойно целует на улице и в офисе, она заявила, что это совсем другое. Тут самолёт. Тут нельзя. Однако сейчас почему-то довольно вздохнула и прилегла на моё плечо.

- Я посплю немножко, ладно?

- Спи.

- А Вы будете?

- Нет, тебя буду сторожить.

Элисса улыбнулась и закрыла глаза. И пока она спала, я осторожно гладил её пальчики, лежащие в моей ладони, и продолжал рассматривать. Казалось, насмотреться действительно невозможно. Такая красивая, такая нежная, такая светлая. Спит вот со мной. Говорит, что думает. Доверяет.

Изнутри сильно ударило моё наполовину звериное сердце. Ирбис тоже был счастлив видеть её такой. Он всё ещё дулся на меня, что я лишил его игривой кошечки, но глядя на нашу девочку, признавал, что лучше так, чем он бы получил желаемое, оставив её той, что была прежде. И всё же ему невыносимо хотелось показаться ей, чтобы она и его полюбила тоже, чтобы гладила, как раньше. Но мы оба понимали, что пока слишком рано. Возможно потом?

Элисса тихонько мурлыкнула во сне, вводя нас обоих в ступор, и я мысленно рыкнул на зверя, чтобы сидел тихо и не смел тревожить пару. Вот зовёт же её снова! Так нельзя. Я запретил ему её звать. И попытался объяснить, что и сам иду на жертвы, отпуская девочку от себя – всё для её счастья. Чтобы ей было хорошо. А потому и ему придётся потерпеть.

И он терпел. Изо всех сил. Принюхивался, облизывался и терпел. Вариантов у нас других не было. Я тоже проявлял чудеса терпеливости и понимания, «разделяя» радость Элиссы от приезда в другой город. Она пришла просто в восторг.

Всё ей было интересно, всё казалось необычным и обязательно требовало того, чтобы я тоже посмотрел и восхитился. Поэтому смотрел и восхищался. Хотя мысли были заняты предстоящей разлукой. А Элисса светилась и радовалась всему вокруг.

Но особенно ей понравилось, когда я сам занёс все её чемоданы в комнату в общежитии (вполне себе приличную, нужно отметить, как раз потому что заранее принял меры, и помимо прочего сюда же заселил девчонку из прайда, которую моя пара прежде не видела). В коридорах все разве что шеи не сворачивали, глядя на меня с огромными розовыми чемоданами и вышагивающую рядом с довольным видом Элиссу. Уж как ей нравилось, что всем понятно, что я с ней тут, и не описать.