Остановись, мгновенье! - стр. 17
Горная речушка была, что называется, по колено воробью. Все держались за поручни борта из-за тряски по камням, вездеход мчался вверх по течению так, что брызги летели из-под колёс.
Взошедшее солнце образовало радугу и мы, словно полубоги в её свете, мчались на железной колеснице вперёд!
Женщины визжали от восторга, а может и от страха. Езда с препятствиями удалась на славу! Проехав с полчаса по реке, ставшей совсем узкой, мы вышли на поляну, где нас встретили двое пастухов. Рядом паслась отара овец.
Завязался разговор, пастух, что постарше, рассказывал о своей нелёгкой, продутой ветрами и омытой дождями, заносимой внезапными зарядами снега, чабанской жизни. Мы с интересом его слушали, задавали вопросы.
Тут я увидел на противоположной стороне речки заросли малины, уходившие оврагом в сторону от речки. На её ветвях краснела крупная спелая ягода.
Перейдя по камням водный поток, углубился в кустарник. Увлёкшись, с наслаждением ел и ел сочную, сладкую ягоду, только успевая класть в рот, забираясь всё глубже в малиновое царство.
Раздвигая очередные кусты, не ожидая, чуть не столкнулся нос к носу с бурым хозяином этих мест – медведем. Он был ко мне спиной и увлечённо делал то же самое − ел малину, лапами притягивая к морде ветки, чавкал, как заправская свинья.
Сначала я опешил, но быстро опомнился, тихо отпустил ветки и бочком, бочком стал удаляться от опасного соседства, думая, что встреча с мохнатым хозяином здешних мест, зная про его недружелюбные манеры, которые не предвещали ничего хорошего и могли окончиться весьма печально.
Тут я заметил, что ушёл довольно далеко от общей группы и, срезая путь, прямиком направился к вездеходу.
Мои спутники разбрелась по окрестности, кто-то собирал полевые цветы, кто-то отдыхал у речки. Я рассказал о встрече с лесным хозяином, все оживились и почему-то заторопились возвращаться назад.
Да и то – у многих завтра начинался рабочий день, а нужно ещё добраться до Нальчика, а оттуда до Пятигорска…
Вернулись на вездеходе до палаточного лагеря, собрали манатки и спустились к ожидавшему автобусу.
В ПАЗике ехали шумно, обсуждая свои приключения, кто-то дремал. Удовлетворённые и умиротворённые, полные впечатлений, кружа по горному серпантину, спускались всё ниже и ниже в лоно цивилизации.
Скульптор с Олимпа
Вениамин Петрович Бабаков, болгарин по предкам, давно обрусевший, плоть от плоти советской системы, был среднего роста, худощав, прилично лысоват, но с правильными чертами лица и вполне обаятелен внешне.
Должность самая прозаическая – механик строительного оборудования в Хозрасчётном участке малой механизации, некоем тресте «Жилсоцстрой», каковых по всей нашей необъятной родине «воз и маленькая тележка». Возраста для мужчины был «критического», где-то в районе сорока пяти. Дома находилась неработающая супруга, двое почти взрослых оболтусов мужского полу, со всё возрастающими потребностями.