Особо опасная статья - стр. 29

В присутствии адвоката и консула Французской Республики не нуждаюсь. (Подпись.)

… По существу заданных мне вопросов могу пояснить следующее. Мы с Сандрин находились в кабинете № 14 на втором этаже школы. Около десяти часов утра в кабинет ворвались неизвестные. Сколько их было точно, я сказать не могу. Видел я двоих.

Описать могу того, кто вошел первым. На вид ему от сорока до сорока трех лет, одет он был в темный костюм, и от него пахло хорошим одеколоном.

Тот, кто вошел первым и рассмотреть которого я не смог, дважды ударил меня в лицо, после чего я потерял сознание. Более ничего пояснить не могу.

С моих слов записано верно, мною прочитано. (Подпись.)

Примечание. По факту нанесения мне телесных повреждений уголовного дела прошу не возбуждать и никого к уголовной ответственности не привлекать. (Подпись)».

– Что так? – откинулся на спинку Смагин, дочитав протокол до конца. – Считает, что по делу?

– Его удерживает страх лишиться работы, – объяснил Кряжин. – В тот момент, когда шла операция по похищению сына Кайнакова, он был глубоко влюблен в мадемуазель Вишон.

– А-а, – сказал Смагин. – Понятно. Работа телохранителя воспрещает чрезмерную близость с клиентом. А быть может, он накрыл ее собой, когда увидел злодеев?

– Тогда остается восхищаться его провидением. Боюсь, он накрыл ее еще тогда, когда злодеи только садились в угнанный из Сокольников автомобиль «ВАЗ-2102».

– Нашел?

Кряжин размял затекший затылок и выбросил на стол пачку «Лаки страйк».

– Нашел… Стоит, сволочь оранжевая, в Химках. Выгорел дотла.

– В Химках? – подкинулся Егор Викторович. С ежедневника, распахнутого перед ним, сполз «паркер» и цокнул по полу. – Угоняли в Сокольниках, использовали в центре Москвы, а сжигали в Химках?! А почему они еще часа четыре по Москве не покатались?

Следователь перед последним вопросом, единственным, который не относился к категории риторических, глубоко затянулся сигаретой, поэтому ответ его, сопровождаемый выходящим клубящимся дымом, смахивал на дьявольское предупреждение:

– Я послал за хозяином этой «двойки» Саланцева. Заявление об угоне от его собственного дома поступило в милицию в тот момент, когда машина уже горела синим пламенем. От дома угнали! Понимаешь, Егор Викторович? Получается, человек несколько часов в окно не выглядывал, чтобы убедиться, что машина на месте. Мутно, правда? Ой, мутно…

Саланцев приехал в прокуратуру час спустя. Объяснение тому, что он разыскивал хозяина машины три с половиной часа, заключалось в том, что потерпевший, который сейчас должен был страдать и пить горькую – люди, владеющие подобными моделями, и лишающиеся их, как правило, машин уже не имеют никогда, – бродил по авторынку и высматривал среди ряда годовалых «девяток» подходящую замену.