Особняк покинутых холстов - стр. 45
– Я только что собиралась тебе позвонить, а тут ты сама нарисовалась. Ты вчера не заснула случайно? До конца досмотрела передачу о художниках? Слышала, что сказали?
– А что сказали? Про многих художников говорили. Что именно тебя возбудило?
– Как что? – голос подруги зазвенел. – Про Хаюрдо слыхала? Был такой придворный художник на самом деле при дворе императрицы Елизаветы Петровны. А ты не верила.
– Ты чего мелешь? – вспылила Лилия. – Про Хаюрдо в передаче ничего не говорилось. Я смотрела до конца.
– Но как не говорилось? – возмутилась Эльвира на другом конце. – Ты точно все проспала! Рассказываю. Это был крепостной художник, которому императрица Елизавета Петровна дала вольную, сделала придворным и присвоила титул дворянина. Но потом почему-то своим указом запретила его. После этого и он, и все его картины куда-то исчезли.
Находясь в некотором замешательстве, даже в оцепенении после слов подруги, Лилия спустя минуту ощутила, как начинает раздражаться:
– Ты сама случайно не во сне все это увидела? Ничего подобного в передаче не было!
– Ты еще спорить со мной собралась? – выпустила коготки Эльвира.
Лилия знала, что подруга иногда готова кидаться в драчку, отстаивая свое мнение, если в полной мере чувствовала свою правоту. Сейчас, видимо, был такой случай. Еще ей пришла мысль, что, может, она и на самом деле незаметно вздремнула во время передачи и пропустила момент с рассказом о Хаюрдо, посему сконфуженно спустила на тормозах:
– А полотна его показывали?
– А как же? – голос Эльвиры задрожал, и Лилия представила, как та вытаращила глаза. – Фото одного полотна показали. Сказали, что в музеях этой картины нет, она в чьей-то частной коллекции. Владелец сам инкогнито предложил показать ее в передаче по телику. Ее подлинность подтверждена несколькими экспертными заключениями. То есть экспертиза делалась не одним и не двумя, а несколькими экспертами. На полотне дворец какого-то канцлера. Имя забыла.
– Черкасского Алексея Михайловича, – неожиданно для себя добавила Лилия, вспомнив рассказ эксперта.
– Да, вот, правильно, – подхватила подруга, но тут же изумилась: – А ты откуда знаешь?
– Случайно, – не стала ничего объяснять Лилия.
– Владельца картины никто не знает и не видел, – продолжила Эльвира, не спрашивая, где Лилия слышала о Черкасском. Похоже, ей было безразлично или она считала это несущественным.
– Странная таинственность, – Лилия опять вспомнила рассказ Омирта.
– Мне тоже так показалось, – согласилась подруга и продолжительно зевнула. Определенно, она еще валялась в кровати и разговаривала с Лилией лежа в постели, хотя время шло к обеду. Поспать Эльвира любила, когда не шла на работу. А возможно, если уже встала, то после утренних процедур ее опять тянуло в сон, и она, вероятнее всего, разговаривала с Лилией уже растянувшись на диване. – Говорили, что в мире остались не более пяти – семи картин Хаюрдо. Все у частных коллекционеров. Интригующе, не правда ли?