Особняк покинутых холстов - стр. 40
– К сожалению, милая девушка, я затрудняюсь что-либо сказать вам об этом холсте.
– Не поняла, – озадаченно поднимаясь та со стула.
– Ну что же тут непонятного? Затрудняюсь, и всё! – голос приобрел более глухую тональность.
– Вы же специалист высочайшего класса, – холодно напомнила Лилия.
– Да, точно так, – подтвердил эксперт.
– И затрудняетесь? – усмешка мелькнула в уголках ее губ.
– И затрудняюсь взять на себя ответственность и выдать вам несоответствующее заключение, – выкатил он свои опасения.
– А в чем, собственно, трудность? Объясните. – Она положила тонкую руку на спинку стула.
– Разумеется, разумеется, – охотно согласился он. – Дело, милая девушка, видите ли, в том, что все в этом полотне меня выбивает из равновесия. Буквально все. Анализ подрамника и холста, на котором написан ваш портрет, показал, что они довольно старые, им лет около трехсот, не меньше. Именно на таких холстах в таких конструкциях подрамников рисовались картины в те далекие времена. Между тем экспертиза красок четко показала, что они свежие. Современного происхождения. Триста лет назад красок такого состава не было. То есть картина написана в наше время и, возможно, не так давно. Но есть большое «но», которое меня ставит в тупик. Почему на таком старинном холсте написана современная картина? Откуда он мог взяться? И где так сохранился? Да еще с подрамником. Тем более что спектральный анализ показал: под этими красками совершенно чистое полотно. Я было изначально предположил, что новые краски наложены на какую-то старую картину, чтобы намеренно скрыть ее. Так часто делают контрабандисты, чтобы утаить истинную ценность картины с целью ее хищения. Однако это, увы, не подтвердилось. К тому же только этим вопросы не ограничиваются. Дальше – еще загадочнее. А именно: на картине есть подпись художника. Хаюрдо. Это совершенно непонятно. Видите ли, мне в моей практике посчастливилось единственный раз лицезреть два полотна этого художника и провести их экспертизу. Это были старинные холсты, по всем параметрам почти трехсотлетней давности. Находились они в частной коллекции. Так вот, подпись художника на этой картине полностью совпадает с подписями на тех картинах. Я пытался найти хоть какую-то зацепку, которая указала бы на подделку, но тщетно. В других обстоятельствах я бы не сомневался, что все три подписи сделаны одной рукой. Вы понимаете, любой другой мастер, пусть даже гениальный копиист, всегда своей манерой письма оставит какие-то помарки на подделке. Но тут их нет. Ничего подобного. Так и хочется сказать: подпись подлинная. Я бы взял на себя такую смелость, если бы не было разницы почти в триста лет. Это очень странно. И еще странность. Вся картина написана в манере, которая полностью соответствует стилю Хаюрдо. Это невероятно. У него, знаете ли, своеобразный стиль, который перенять не так просто. Практически невозможно. Даже самый талантливый копиист не сумеет все так идеально скопировать. А уж тем более написать вновь картину в манере Хаюрдо. Подобное немыслимо без ляпов. Однако именно это не наблюдается на данной картине. Ляпов нет. Просто нет, и все. У меня язык не поворачивается назвать картину подделкой, но и оригиналом назвать также не могу. Вот такая неразрешимая загадка. Художник жил давно. О нем почти ничего не известно. Хотя, судя по двум прежним картинам, талант очевиден, мастер непревзойденный. Безусловный. Тот коллекционер, у которого я впервые увидел картины Хаюрдо, сообщил, что картин этого художника в мире осталось еще не более трех-пяти. Почему осталось? Да потому, что их было как будто значительно больше, но они куда-то все исчезли. Хаюрдо якобы был придворным художником при дворе императрицы Елизаветы Петровны. Рисовал много ее портретов и придворной знати. Кстати, на тех подлинниках у коллекционера были изображены не портреты, а дворец канцлера Черкасского Алексея Михайловича и какое-то крестьянское жилище. Но однажды, по словам моего прежнего заказчика, художник почему-то был запрещен и вдруг пропал. Что произошло, никому не известно. По крайней мере, коллекционер об этом ничего не знал.