Основы социальной политики - стр. 39
Экономический детерминизм. Он определяет содержание и границы социального сегмента в полном объеме его приоритетов и гарантий. В основном социальная политика многие годы выполняла защитную функцию, и то в весьма усеченном виде, относительно самых уязвимых слоев населения. Осуществить же функцию стимулирования социальной активности человека путем удовлетворения основных его потребностей пока не удается. Многие социальные программы в 90-х годах XX века ока-запись зажатыми в тисках кризисной экономики, и каналы их финансирования оказались перекрытыми вследствие бюджетного дефицита. Сейчас финансовые возможности страны иные. Они позволили создать Стабилизационный фонд и Фонд будущих поколений, своеобразную «подушку безопасности», ослабляющую влияние кризисных явлений и вселяющую относительную уверенность в возможности реализации социальных приоритетов.
Социальный детерминизм политики нацеливает на учет всей совокупности потребностей человека как субъекта труда, общественно-политической деятельности, духовного производства и потребления, как субъекта общения и продолжения (репродукции) жизни. Все острее ощущается необходимость стимулирования активности человека путем смягчения действия негативных экономических, политических, социальных и других факторов (низкого уровня рождаемости и высокого уровня смертности, заболеваемости, пьянства, наркомании, преступности, других социальных язв), и гуманизации всей системы общественных отношений, придания образованию, здравоохранению, культуре, сфере услуг цивилизованного облика и содержания. В то же время требуется повышение статуса, престижа социального работника, адекватное его труду стимулирование.
Политический детерминизм социальной сферы имеет не меньшее значение. Вряд ли наше государство в силу традиций, многолетнего опыта, пока еще не сложившихся условий для приоритета самодостаточности человека должно в одночасье отказаться от патерналистской функции. Реалии социального государства и либеральные ценности, о чем свидетельствует опыт развитых западноевропейских государств, не лежат в разных плоскостях. Переложение всего объема забот «о себе на себя», к чему призывают радикалы-рыночники, не может происходить без учета конкретных условий развития и возможностей, которыми располагают общество, группы, индивиды. Лозунг «меньше государства в экономике» нельзя однозначно переносить на социальную сферу. Возможно, через 15–20 лет, когда общество, преодолевая кризисные проявления, станет динамично развиваться, обеспечив высокий уровень жизни подавляющей части населения, реально совершить такие рыночные меры, как, например, оплата всех коммунальных издержек потребителем и др. Сейчас же, когда треть населения находится у черты бедности или ниже ее, без государственной поддержки обойтись невозможно. Патернализм, став отличительной особенностью советского государства, нельзя считать рудиментом для либерали-зирующегося общества, по крайней мере, в ближайшем обозримом будущем. Иначе противоположная практика обернется тем же эффектом «шоковой терапии», от которой не может до сих пор опомниться большая часть населения. Да и демократия как образ жизнедеятельности не состоится при значительной маргинальной части общества. Опора демократии – средний класс, который в состоянии оплачивать дорогостоящие услуги и обеспечивать весьма цивилизованное свое существование.