Основной компонент - стр. 4
Первый шок еще не прошел, а я получил новую пищу для размышлений. Судьба забросила меня в широкое и длинное помещение из красного кирпича. Судя по запаху и металлическим столам, на которых обычно лежат жмурики, медицинскую лабораторию.
Вдоль стен, по самому верху, тянулись толстые пучки проводов, черные трубы и жестяные короба вентиляции с жабрами воздухозаборников. Через равные промежутки со сводчатого потолка на белых полуметровых проводах свисали зеленые конусы плафонов. Похожие на груши лампочки ярко светились, наполняя помещение желтым светом.
Слева от меня стоял письменный стол с беспорядочно раскиданными по нему бумагами. Вдоль правой стены примостился ряд медицинских шкафов со стеклянными стенками, полочками и дверцами. Полки ломились от разнокалиберных пузырьков и бутылочек с разноцветными жидкостями и стеклянных банок с плавающими в формалине зародышами животных.
У противоположной стены находились одинаковые по размеру клетки из толстых – с два пальца – прутьев. В каждой автоматическая поилка, миска для корма и якорная цепь со строгим ошейником. Друг от друга и от лаборатории отсеки отделялись перегородками зеленоватого бронестекла.
Всего я насчитал пять камер. Три из них пустовали, стекла четвертой с паутинками пулевых кратеров были забрызганы кровью и заляпаны красноватыми ошметками с пучками серой шерсти.
Похоже, по ней стреляли из крупнокалиберного пулемета. Тот стоял в самом центре лаборатории на поворотной турели. Вокруг мощной станины фальшивым золотом сверкала россыпь стреляных гильз. Поливали не целясь, куда попадет. Косые стежки пулевых отверстий виднелись на стенах и потолке. На полу лежали кучки битого кирпича и красноватая пыль.
Пятой клетке досталось больше всего. Неведомая сила разбила стеклянную броню. Осколки валялись тут же горой африканских алмазов. В нескольких местах толстенные прутья оказались разорваны и угрожающе торчали бивнями мамонта. От разрушенной камеры параллельно друг другу шли глубокие царапины. Они заканчивались у ног оплывающего кровью обнаженного трупа, лежащего лицом вниз в трех метрах от массивной двери из лаборатории.
– Где мы? – спросил я, продолжая глазеть по сторонам.
Мейнер зацокал, как белка, покачал головой, потом что-то буркнул и вынул фонарик из кармана.
– Прошу прощения, господин штандартенфюрер.
Он осторожно прикоснулся к моему лицу. Щелкнула кнопка. В глаза хлынул яркий свет. Я инстинктивно зажмурился, но цепкие пальцы крепко держали веки правого глаза.
– У вас легкое сотрясение. Немного покоя, и все пройдет.