Основатель - стр. 72
– Отец, ты говорил, что изучал летописи кадаверциан? – спросил он, дождался ответного кивка и продолжил: – Обычно сюда отправляют только новообращенных или люди тоже были?
– Были и до тебя, – ответил Судья, по-прежнему не оборачиваясь.
– Кто?
Он молча поднял руку, показывая на стену над аркой. Там висело иссохшее мужское тело, прибитое к камням копьем. Молодой Корвинус присмотрелся и увидел все те же звенья-позвонки на его древке. На трупе еще сохранились обрывки одежды, похожей на ту, что обычно носил Кристоф. И волосы мертвеца тоже были длинными и черными.
Валентин невольно вздрогнул.
– Да нет, конечно, – пробормотал он. – Не может быть…
Но, подойдя ближе, с изумлением узнал знакомые черты в мертвом лице и замер на месте.
– Что? – спросил ревенант, оглянувшись через плечо.
– Как это возможно? Кристоф же прошел весь Путь. Он не умер здесь.
– Откуда ты знаешь? – с интересом спросил Судья, возвращаясь к сыну, застывшему у входа в коридор.
– Ну… я его видел, говорил с ним.
– Человек-Кристоф умер на этом самом месте, – подтвердил ревенант, глядя на мертвое тело. – Освободился от человеческой сути очень быстро, почти в самом начале Пути. Поэтому он смог так легко пройти его весь. Его не отягощал груз смертной сущности.
Валентин промолчал, пытаясь осмыслить услышанное, и его внезапно поразила новая догадка.
– Значит все кадаверциан… умирали здесь как люди?
– Да.
– И мне тоже придется?!
– Ты же хотел стать одним из них.
– Но я не думал… я даже не представлял… – Юноша крепко сжал в кармане костяной обломок и почувствовал, как его отростки впиваются в ладонь. – Я не хочу.
– Каждый кадаверциан должен принести свою жертву Смерти, которой собирается служить, – равнодушно отозвался Судья, отворачиваясь от сына, и пошел дальше в темный тоннель. – Если ты не готов, подумай о том, чтобы повернуть назад.
– Я не поверну! – с досадой сказал ему в спину Валентин. – Ты же знаешь. Я должен доказать… хотя бы самому себе, что годен хоть на что-то.
И он пошел следом за ревенантом.
Свет гас медленно… В мягкой темноте шелестели чьи-то невидимые крылья. С каждым шагом у юноши все сильнее возникало ощущение, что воздух вокруг сгущается – и скоро стало казаться, будто он протискивается сквозь плотную невидимую преграду. А когда молодой Корвинус понял, что больше не сможет сделать ни шага – вокруг зажглись звезды. Тысячи крошечных огоньков над головой, далеко под ногами, справа и слева… везде. Это было почти красиво.
Завороженный, Валентин смотрел, как они кружат вокруг, сплетаются хороводом и разлетаются сверкающим фейерверком. Изумрудные искры носились туда-сюда, оставляли за собой длинные светящиеся хвосты. Фигура отца на их фоне казалась черной, словно облитой дегтем.