Основание - стр. 17
– Нет, – произнесла девушка, торопливо поправляя постель. – Входи.
Война, стараясь не шуметь, потянул на себя массивную створку и боком, дабы не открывать ее полностью, проник к любимой. В комнате горел масляный ночник и пахло какими-то травами.
– Я сегодня почти не спала, – призналась, стыдливо натягивая до подбородка одеяло Сусанна. – Сходила к Гражине, та дала какие-то успокаивающие травяные порошки. Говорит, что остались еще от иностранного лекаря, что приезжал когда-то к твоей бабушке. Наверное, они старые, не помогают. Мне все равно не спится.
Знаешь, около полуночи Климиха приводила к Своду какого-то великана с бородой. Я не знаю, что они там делали. Странно это все. Дверь в комнате открыта, а в коридор не просочилось ни слова. Я сначала думала, – заговорщицки зашептала девушка, – что виной всему моя дверь, поэтому, когда шла пожаловаться Гражине на лекарство, специально не стала ее закрывать. Все равно – ни звука! А не больше, чем за час до рассвета сама Гражина приходила сюда справиться о том, не стало ли мне легче. Я спросила ее про космача. Оказывается, она по пути заглядывала и к Казику на огонек. Никого там не-е-ет, – с дрожью в голосе протянула Сусанна, – ни Климихи, ни ее косматого гостя. Гражина говорит, что мне это все привиделось. Разве такое может быть, Якуб? Я ведь его ясно видела.
Боюсь даже думать об этом. Хотя, – едва заметно улыбнулась Сусанна, – я и на самом деле немного спала, да только ведь во сне не великана этого видела. Глаза закрою, и – как наваждение – передо мной стоит дерево. Большое, раскидистое…
– Дерево? – не поверил своим ушам Война.
– Да, – принимая его удивление за простое участие, снова вздохнула Сусанна, – никогда бы не подумала, что не смогу спать из-за такого пустяка. Смешно, правда?
– Ты, – неловко дернулся к выходу Якуб, – …подожди меня. Я сейчас. Нужно проверить Казика, вдруг Свод очнулся?
– Я с тобой, – отбросила от подбородка одеяло Сусанна.
– Нет, – остановил ее Война, – не нужно. Это же Казик. Мало ли, твои прелестные глазки заметят то, что не пристало видеть панночке? Я скоро…
Он беззвучно проскользнул в коридор и на цыпочках подобрался к двери Свода. Взору предстала вполне себе мирная картина: скрутившись калачиком и поджав руки к раненым бокам, на краю широкой кровати глухо храпел англичанин, а на приземистом кресле, обычно стоявшем у камина в гостиной, его «песне» раскатисто вторил младший Шыски. Глядя на это, можно было подумать, что пламя масляного светоча, который Казику еще с вечера было запрещено тушить, несмотря на царившее в замке разорение, пляшет не от тянувшего из окна и коридора сквозняка, а целиком от трубных вариаций этой парочки.