Ослепительный цвет будущего - стр. 35
Я делаю шаг вперед, отчаянно желая прикоснуться к ней, но у нее на плече моя рука растворяется, словно призрак здесь – я.
Родители едят одну булочку на двоих, пальцами разрывая пышное тесто, и ловят языками пасту из бобов. Мама отдает папе целый соленый желток из серединки – его любимую часть.
Мои ноги словно проросли в ковер этого воспоминания, я стою и наблюдаю – пока наконец ребра не начинают сжиматься, измельчая мне сердце, и не распространять повсюду жар моего исчезновения. Горе выливается из меня темной сепией.
Цвета затухают. Тьма поглотила свет.
Мерцание. Вспышка.
Снова Ли из прошлого – на этот раз еще младше, даже без цветных прядей в волосах. Она присела у края темного озера. К ней подходит отец, теребя в руках букетик острой зеленой осоки. Оттенки поменялись, словно кто-то повернул колесико настроек, чтобы сделать их немного теплее. Запах тоже совершенно иной, похожий на кондиционер для белья – так всегда пахнет мой отец.
Это папино воспоминание.
– Итак, секрет вот в чем. Берешь одну. – Он кладет длинные травинки на ровную поверхность и выбирает самую крупную. – Теперь натяни ее между большими пальцами, а пальцы сожми вместе.
Маленькая Ли складывает руки и показывает ему. Ничего из этого я тоже не помню.
– Ага, правильно. Сожми чуть сильнее. А теперь – вот так…
Папа подносит большие пальцы к лицу. Он надувает щеки и складывает губы, а потом сильно дует куда-то под костяшки пальцев, выпуская пронзительный свист, который несется через поверхность воды.
Я наблюдаю, как Ли-из-папиного-воспоминания пытается повторить за ним и дует себе в большие пальцы. Но ее травинка лишь болтается и скрипит.
– Я так тоже не могу, – говорит мама; она стоит в нескольких шагах от нас, балансируя на камне, и наблюдает – у нее тоже в руках травинка.
– У Ли почти получилось. Попробуй еще раз, малышка.
Папа отходит от края озера, чтобы помочь маме.
Маленькая Ли продолжает дуть. Она поправляет травинку. Затем берет новую и сжимает большие пальцы еще сильнее. Наконец вырывается тонкий и громкий звук – нечто среднее между музыкой казу [7] и кряканьем утки.
Она оглядывается.
На фоне угасающего неба темнеет мамин силуэт. Руками она обвивает папу за талию, а щеку положила ему на плечо. Они покачиваются под мелодию, которая слышна только им двоим.
Вспышка. Цвета затухают.
Появляется комната, и я снова сижу на кровати в квартире бабушки и дедушки в Тайване. Воспоминание закончилось.
Я до боли сжимаю большой и указательный пальцы. Смотрю вниз: палочка с благовониями исчезла. Включаю лампу, чтобы убедиться: никаких следов, никакого пепла. Она просто исчезла.