Осквернитель - стр. 18
– Вот так…
Эмма молчала секунды две.
А потом спросила:
– Вам понравилось?
Перехватив смущённо-недоумевающий взгляд спутника, уточнила:
– То, что вы увидели – вам понравилось?
– Ну, это…
Лео пожал плечами.
– Это забавно.
– Врёте, – уверенно произнесла Эмма, глядя ему в глаза. – Это не только показалось вам забавным. Это…
Она не отводила взгляд, ставший вдруг острым и жёстким.
– Вам понравилось!
«Вот оно что» со странным удовлетворением подумал Лео. «Настало время откровенности. Не думал, что такая бесцеремонность мне понравится, но она мне… понравилась. Подхватим игру!»
– Да, мне понравилось, – признался Лео. – Открыто, раскованно… Мне нравятся такие отношения.
– А мне вы показались поначалу немного зажатым, – заметила Эмма.
Лео развёл руками.
– Быть можем, вы и правы. В конце концов, я лишь говорю о своих пристрастиях, а не о том, как они реализуются.
Взгляд Эммы заметно смягчился.
– Хорошо, – сказала она. – Это замечательно, Лео! Мне нравится откровенность. Иначе никакого удовольствия от общения…
«О чём это она? Неверное, не о застольном общении говорит…»
– Давайте кушать, – предложила Эмма. – Эти подносы могут греть пищу бесконечно, и ваш суп попросту испарится.
Трапеза прошла в разговорах простых и незначительных.
Лео рассказал немного о себе.
Немного, но больше, чем следовало рассказывать совершенно незнакомому человеку.
Должно быть, его подкупил тот неподдельный интерес, с которым Эмма выслушивала историю его нелёгкой и нелепой жизни.
Отец рано умер.
После его смерти Лео жил вдвоём с матерью в доставшемся по наследству домике в окрестностях одного крупного города.
Сбережений от отца почти не осталось. Ему рано пришлось начать работать.
Мать хворала.
Три недели назад она умерла.
А теперь вот…
– Пригласили пожить здесь, – скомкано закончил Лео свой и без того и не очень связный рассказ.
Это описание житейских передряг было правдиво лишь частично.
Он ни словом ни обмолвился о том, что из-за неприятностей, связанных со смертью матери, вынужден был покинуть домик и провести эти самые три недели под мостом, ночуя на набережной, и что хорошенько отмыться и привести себя в порядок ему удалось лишь перед самым выездом в отель, когда после подписания необходимых бумаг в канцелярии Хозяина его отвели в душ и кое-как почистили и подлатали его одежду.
Разумеется, ничего он не сказал об обстоятельствах смерти матери.
Не упомянул и Хозяина.
Его упомянула Эмма.
– Пригласили? – переспросила она.
И с улыбкой сама ответила на свой вопрос.
– Точнее, пригласил. А ещё точнее – предложил. Такой неприятный мужчина… с рыжими седеющими волосами и грубым лицом. Я права?