Оскомина - стр. 49

– Марсель Пруст? Читали по-французски?

– Да, и беседовали о нем с господином де Голем, когда сидели в одной немецкой камере.

– Побывали в плену?

– Пришлось… Между прочим, прекрасный собеседник этот господин де Голь. Жаль только, что Маркса не читал.

– Так что же горизонты? – решил напомнить дед, чтобы мысли собеседника снова не унесло в сторону.

– Горизонты? Я надеюсь, что ваш внук еще послужит мировой революции, ведь ради нее мы и создавали наше государство. Затыкали рты либеральным болтунам. Подавляли мятежи. Гнали эшелоны с хлебом в Европу, когда у самих был голод. Не ради того, чтобы снова окружить себя вещами и в них погрязнуть, не ради достатка и благополучия, а ради подвига. Подвига всеобщего освобождения. Пусть мы принесем это освобождение на своих штыках, но мир возрадуется свободе. Мир возликует. Иного пути нет! «Вооруженное наступление на капитализм, чтобы развязать мировую революцию». Об этом говорил Маркс, об этом говорил Ленин, и мы сейчас говорим об этом.

– Мы – это кто, простите? – осведомился дед.

– Мы – это мы. Сформировалась группа военных, выдвигающих такой лозунг, и среди них был Триандафиллов с его теорией глубокого наступления, и вот это сегодняшнее несчастье… Среди них небезызвестный вам Николай Михайлович Снитко, начальник Военной секции Сектора обороны Госплана. Среди них – я с моими предложениями о модернизации армии.

– Вы не боитесь доверять мне такие секреты? – спросил дед для того, чтобы потом не пришлось отвечать на упреки, что он этого не говорил.

– Это не секреты. Здесь все легально и открыто. Есть и другие наши сторонники. Только Ворошилов с его конниками против. Он называет нас красными милитаристами. Вот оно как! Были квасные патриоты, а теперь появились красные милитаристы. Но мы не остановимся даже перед диктатурой военных, чтобы осуществить наши взгляды. И военным диктатором сделаем вашего замечательного внука. Пойдешь в диктаторы? – Тухачевский подмигнул мне.

Я смутился, покраснел и промолчал.

– Ну а как относится Сталин к вашей группе? Он ведь группам-то не особо благоволит.

– Повторяю, здесь все открыто, любезный Гордей Филиппович. Наша группа не тайное общество, и если бы вы к нам примкнули… – Проскочившая судорога в лице деда и его дрогнувшие скулы помешали Тухачевскому развить мысль о том, что было бы, если б дед примкнул к их группе. – Сталин же пока колеблется. Он прислушивается к Шапошникову и вашему Свечину, этим старорежимным штабистам со всеми их предрассудками. Не возражайте. – Михаил Николаевич предупредил попытку деда ему возразить. – Это на самом деле так. Свечин и Шапошников – люди старой закалки, старых взглядов, старых привычек.