Осколки времени - стр. 32
– Замечательный. Не думаю, что вы стали бы водить женщин в ресторан, который вам не нравится. Или стали бы, чтобы они поменьше ели и хотели побыстрее отсюда сбежать? Про женщин я не в том смысле. Простите, это была дурацкая шутка.
– До этого я не додумался, – Сэм рассмеялся. – Возьму на заметку.
Эпизод, мелькнувший у нее перед глазами, был ярким, Ульяна замерла, а Сэм все еще ждал ответа. Кажется, она только что провалилась в другую реальность, или как это еще назвать.
– Очень приятный, – осторожно сказала она.
На ее счастье, к столику подошел официант. Ульяна готова была сквозь землю провалиться, она назвала свой салат и закрыла пылающее лицо ладонями. Должно быть, со стороны это смотрится совсем странно: когда женщина зависает как робот, у которого сбилась программа.
Сэм смотрел внимательно, но не стал расспрашивать. Продиктовал официанту заказ и повернулся к ней.
– Я предпочитаю домашнюю кухню, но в командировках часто не хватает времени на что-то сложнее яичницы и сэндвичей.
Он отлично говорил по-русски, несмотря на легкий акцент: мягкость произношения в сочетании с его низким голосом наводили на отнюдь не деловые мысли, поэтому Ульяна на всякий случай больно ущипнула себя за коленку.
– Часто бываете в России?
– Не так часто, как хотелось бы. Россия красивая страна. А что насчет вас? Где вам нравится больше всего?
– Я мало где была, – Ульяна смутилась. – Мне нравится Петербург, правда зимой здесь холодно. У нас по большей части везде так, только у моря климат помягче. Зато там заняться особо нечем, если у тебя нет собственной гостиницы или ресторана. Я бы хотела жить у моря, – она невольно улыбнулась. – А вы?
Он отвлекся, чтобы поблагодарить официанта – тот принес свежевыжатые соки и салаты, и произнес:
– Мне по душе средиземноморье. Большую часть времени я провожу на Мальте, у меня вилла в Зуррике. Часто бываю в Великобритании и Франции, реже в Скандинавских странах. В мире много интересного.
– Откуда вы? – Ульяна невольно подалась вперед.
– Я родом из Шотландии.
– Какая она?
– Разная, – она уловила небольшое замешательство. – Порой мрачная и нелюдимая, порой – яркая и сумасбродная. Но неизменно гордая.
Сэм говорил о своей стране, как о любимой женщине, оставшейся в прошлом – с теплом и легким оттенком грусти. Ульяна представляла горы, старинные замки и тяжелое серое небо. Не такое как в Петербурге – гораздо шире, растянувшееся над высокими утесами и суровым морем. Пробивающееся сквозь разрывы плотных туч солнце, добавляющее в яркие цвета теплых красок. Бескрайние зеленые луга и озера с прозрачной, как слезы, но холодной водой. Ей снова отчаянно захотелось рисовать, и Ульяна всерьез задумалась о том, чтобы разыскать пылящийся невесть где после переезда планшет.