Осколки разбитых иллюзий - стр. 54
– Какого черта?! – спрашиваю пустоту. – Сволочи! Осквернили моё любимое место собою!
Не способная стоять, со злостью плюхаюсь на пристань. Жгучая смесь ревности и отчаяния бурлит во мне, и не находит выхода. Я ложусь спиной на пристань. Глубоко вдыхаю и выдыхаю, стараюсь себя успокоить. Я лежу долгое время, не двигаясь. Наблюдаю, как облака, словно корабли, плывут по небесной синеве. Щебетание птиц и еле слышный всплеск воды действуют на меня словно терапия в кабинете психолога. Возможно, мне стоить обратиться к специалисту, чтобы разобраться со своей жизнью и с дровами что наломала? Говоря о дровах, нужно все же выяснить, что стало с пнём по имени Инглаб. Убедиться, что подонок жив, а не умер где-то под забором. Возможно, Азра права и стоит рассказать обо всем Дамиру. Брат всё уладит, он решит вопрос так, что Инглаб никогда больше не осмелится подойти ко мне. Но насколько это правильно? Взять и перекинуть свои проблемы на другого человека, даже если это твой брат. Как же иногда я ненавижу себя за несамостоятельность, за опрометчивость.
«Я тебя не виню. Сложно вырасти ответственной за свои поступки, когда у тебя четверо братьев, опекающих тебя, и отец, что преподносит тебе все на «блюдечке» – как-то сказала подруга. Права ли Азра? Или я опять стараюсь перекинуть вину и найти себе оправдание? Кажется, мне определённо нужен мозгоправ.
Адэм
Последнее, чего мог ожидать Адэм, так это присутствия Камиллы в доме матери. С того момента, как они слились в поцелуе, его разум помутнел, и он потерял контроль над собой и своими действиями. Это было не просто ошибкой. Это был провал. Узнав, какая она на вкус и запах, он только о ней и думал. Думал даже когда спит. Боялся вновь оказаться с ней наедине, потому что ему до взрыва в венах хотелось завершить начатое. Ему до чертиков хотелось оказаться в ней. Зарыться в её волосы и ловить губами её дыхание. У него зудело в груди и печенках от этого желания. От этой чертовой одержимости ею. Он проклинал себя за то, что позволил подобному произойти. Он и раньше сходил с ума по ней, но после случая в клубе, она стала для него подобна гранате в руке, с которой выдернули чеку. Он собственноручно запустил механизм своего уничтожения. Ему нужно было как-то исправить всё, обезопасить себя от неё. Если он подастся своим инстинктам, то перестанет уважать себя и свои принципы. Сейчас он стоит на балконе и смотрит на пристань, где оставил Камиллу полчаса назад, и с тех пор не сводит с неё глаз. Видит, что она лежит неподвижно, раскинув руки в сторону, он с трудом сдерживает себя, чтоб не кинуться туда.