Осколки Нашей Реальности - стр. 23

«Он не сможет… – Как же хотел раскрыть правду Александр! – Но она не поверит в то, что Сердца у него больше нет».

– Так вот, – Делинда ткнула красной указкой в Гамбург, – далее по главной дороге, отделяющей регионы, мы доберемся до Берлина. Наши цели – захват Бундестага со всеми депутатами, замка Фельц, в котором жили Клюдеры, и бункера Рейхсбан, в котором находится основной компьютер ЗНР.

– Захватываем города по дороге в Берлин? – уточнила генерал-полковник Вуд.

– Разумеется.

– В какой срок вы рассчитываете захватить его?

Делинда вернулась на свое место.

– Месяц.

Александр вышел из «исследовательского центра» и сел в машину с чувством неотвратимости предстоящей катастрофы. Это на виртуальной карте с приятной подсветкой захват Берлина выглядел просто. Не увидеть разорванных, расстрелянных, сожженных, раздавленных тел и разрушенных мощью горгонов городов, не услышать истошные крики жертв и их мольбы о помощи, не прочувствовать всего ужаса происходящего будет невозможно.

Во время заседания Делинда не уделила королю внимания, однако стоило ему отправиться в Лондон, как она позвонила ему на выданный центром специальный телефон и велела надеть наушники.

– Завтра утром ты выступишь перед парламентом и огласишь наши планы согласно списку, который я отправила тебе на закрытую почту. Журналюг не будет, так что утечки быть не должно.

– В Германской империи ведь все равно наверняка знают, каким путем ты доберешься до Берлина.

– Разве ты ничего не понял? Дело даже не в плане. Мы сильнее, у нас есть горгоны. Наша армия будет действовать из коммерческих, а не патриотических соображений, что придаст им бо́льшую силу и мотивацию. Но и это еще не все. Как и говорила, я хочу закончить все по-быстрому. Возможно это только в том случае, если армия будет действовать жестко и без лишних эмоций.

Александр сглотнул.

– Хочешь сказать…

– Да, брат мой. Чем больше насилия – тем ближе мы к цели. Просто предупреждаю.

Он стиснул зубы за плотно сомкнутыми губами.

– Насилие? Даже по отношению к детям?

Раздался раскатистый смех.

– Дети – первые в списке жертв. Они как символ мира. И когда германские политики и Саша увидят, как этот символ горит живьем, они быстро сдадутся. Ничто не вселяет такой ужас, как истязания детей.

– Ты чудовище!

Робин, все это время сидевшая рядом, обернулась к Александру. Злость, беспомощность и страх исказили его лицо. Руки до боли сжимали телефон, а глаза поблескивали, словно вот-вот могли заполниться слезами.

Делинда продолжила бесстрастно:

– Вот поэтому ты только лицо этой войны. Действовать же буду я.