Осколки королевства - стр. 14

Сорок четвертая покинула Круг через выход номер шесть – это была узкая дыра, выходящая в районе нечистот. Этим выходом паучихи коммуны редко пользовались – обычно Круг покидали через выходы, которые выводили ближе к Черному базару. Но Сорок четвертая предпочитала пользоваться путями с другой стороны, тихими и безлюдными. Она отряхнулась, осмотрелась по сторонам и быстрым шагом направилась на запад, минуя узкие тропки, где уже давно никто не ходил. По правую руку из труб прямо в небольшую речку сливались нечистоты Кристрога, которые потом плыли по течению и уходили дальше, в Фиолетовое море. Было лето. Стоял примерзкий запах отходов, в воздухе жужжали мухи, но Сорок четвертая не обращала ни на вонь, ни на насекомых внимания. Она давно привыкла не отвлекаться на такие незначительные мелочи.

Миновав тропу вдоль мутной зловонной речки, Сорок четвертая свернула за небольшой пригорок, заваленный разлагающимся мусором, обошла его и снова осмотрелась. Вокруг не было ни души. Только крысы шуршали на холме, потроша мусор в поисках чего-то съестного. Сорок четвертая, быстрыми движениями откинула два тонких металлических листа, которые некогда служили составляющими частями большого ростового щита. Появилась небольшая яма, в которой виднелся присыпанный землей сундук. Сорок четвертая стряхнула сухую землю, подняла сундук и убрала его в сторону, а затем расчистила остатки земли и взяла со дна ямы продолговатый предмет, обернутый в мешковину и перетянутый веревкой. Она ослабила веревку и, откинув мешковину, взяла в правую руку меч. Сталь переливалась на солнце, отдавая розовым оттенком. Меч превосходно ложился в руку, он был легок и прекрасен. На конце рукояти блестел многогранный черный камень, происхождения которого Сорок четвертая не знала, и когда меч оказывался в руке, ее захлестывало волнение, а сердце начинало учащенно биться. Не знала она и историю этого меча, однако всякий раз, когда она возвращалась к своему тайнику, в голове роились мысли о том, что ей удалось украсть редчайший артефакт.

Глава 3

Южный ветер приносил с собой запах гари, от которой закашливался даже стойкий Бронебойный Крышт. Рыжий краст, борода которого ниспадала на латные тяжелые доспехи, бранился, затем сплевывал себе под ноги и, оглядев замерший отряд, приказывал продолжать путь. Маршрут лежал вдоль реки Синеоки на запад – в сторону мыса Крутогор, где возвышался могущественный маяк Андвер-Рад. По левую руку чернели обугленные деревья Аркарского леса – туда солдаты предпочитали не смотреть. В простонародье ходило поверье, что после того, как король Горебор Первый отдал приказ сжечь Аркарский лес, на каждого, кто был хоть как-то связан с поджигателями, Древние наложили проклятие. Валера, конечно, в эти байки не верил – он был одним из тридцати шести воинов королевской армии, которые поднесли факелы к деревьям в день Битвы при Громобойном. С тех событий миновал год, но проклятье до него все еще не добралось – возможно, еще не время. А быть может тем, чье Предназначение еще не исполнено, не страшны даже самые страшные проклятия. И он смотрел – внимательно изучал пепелище некогда самого могущественного леса королевства Эрдария. Благодаря этому пепелищу его заприметил верховный резидент – все тридцать шесть солдат, которые принимали непосредственное участие в сожжении Аркарского леса, получили от верховного резидента офицерские звания, памятные ордена и довольствия в виде ста сорока серебряных доков в год. А уже через две недели после Битвы при Громобойном верховный резидент лично предложил Валере войти в один из четырех передовых отрядов Королевской Канцелярии. Отряды эти в армии именовались Невидимыми – попасть в такое элитное подразделите считалось небывалой удачей. Платили немногим меньше, чем высшему руководству армии, в прямых битвах Невидимые не участвовали, а подчинялись такие формирования напрямую верховному резиденту.