Ошибка опального генерала - стр. 5
– Нравится? – задвигался быстрее, и меня с головой накрыло агонией неправильного наслаждения. – Потекла уже вся, – шептал он, входя уже более плавно и глубже, с оттяжкой и удовольствием. – Похотью пропахла. Больше не чистая девочка для богатого женишка. Расскажи ему обо мне. Расскажи, как приятно трахаться с ратаном.
Ухватил меня за затылок и посмотрел в глаза. Его лицо исказилось странной почти звериной гримасой. Стало страшно от страсти, что прошибла меня вдоль позвоночника волной обжигающей лавы. Она стекла в низ живота и взорвалась, а я вцепилась в мощные плечи мужчины, обламывая ногти о грубую ткань мундира. Все мышцы натянулись тетивой.
– Напомни папаше о пытках в стенах его темницы. Пусть знает, что ты расплатилась за маленькую Эдиль, которую истязали и били день ото дня до тех пор, пока она не скончалась от пыток. Ей было всего девять, сука! – прорычал с последними толчками и пропустил стон удовольствия. Задрожал, взрывая новые волны огня в паху. Горячая влага обожгла меня изнутри.
– Рейн! Стой! Это подстава! Девчонка не Мадлен! – послышался мужской крик сквозь пелену тумана в моей голове, а следом распахнулась дверца кареты.
В кабину влился свет от факела и Ладрейн отстранился, попутно застегивая ширинку.
– Что? – пошатываясь, двинулся к выходу, а я подтянула дрожащие ноги к груди, чувствуя, как невыносимо ноет и пульсирует нутро.
– Не она это, говорю. Смотри, я нашел бумагу о назначении Сиоры Тенер на должность управляющей сиротского приюта. Туманница она из долины Скорби. Он специально выбрал девку очень похожую на дочь, чтобы нас запутать. Это подстава!
Генерал принял скрученный трубочкой листок, развернул и вчитался, а я смотрела ему в спину и ощущала, как весь мой мир рушится. Как на миллион осколков разбивается душа. Не для грязного пустынника я себя хранила! Не для врага берегла единственное, что у меня осталось в этой жизни – честь!
Он выругался на ратанском диалекте, смял бумагу и повернулся. Посмотрел мне прямо в глаза и искры пламени в черных зрачках вдруг потухли, будто их кто водой залил.
– Сопровождающих мы положили. А что дальше делать? Выкинем девку в лес? Она нам не нужна. Она никто. Простолюдинка, – раздался голос второго пустынника.
Да! Оставьте меня, твари! Лес – моя стихия. Выберусь и обязательно когда-нибудь отомщу вражескому генералу, имя которого напрочь вбилось в память. Ладрейн! Будь ты проклят, мразь!
– Нет. Дай ей плед и посади с собой на лошадь. Надо возвращаться в штаб. В руинах Лаоса разберемся, – отчеканил каждое слово ратан, не сводя с меня пытливого взгляда. – Мне жаль, – добавил тихо, потирая подбородок.