Ошибка небес - стр. 10

Взламывать сайты и серверы, убегать и прятаться во всемирной паутине за «прокси» и VPN, Лаки, являясь одной из лучших программистов курса, научилась еще в университете. Тогда это было скорее веселым времяпрепровождением, забавой, позволяющей отдохнуть от написания страниц скучного кода по заданному заданию. Сейчас это было необходимостью. Да и в этой игре по ту сторону экрана нужную ей информацию защищали не простачки, с которыми в студенчестве имела дело Лаки, а лучшие спецслужбы, в арсенале которых были первоклассные программисты и программы защиты. Понимая это, Лаки не совалась в самый центр «змеиного гнезда», стараясь найти нужную информацию на серверах муниципальных служб, департаментов полиции и дорожной безопасности. День за днем, ведя теневую игру, стараясь не переусердствовать и не попасть на радар спецслужб, Лаки искала хоть какую-нибудь зацепку, позволившую ей определить местоположение когда-то самых засекреченных агентов международной безопасности. Это был сложный, изматывающий нервы труд, который не шел ни в какое сравнение с той болью, которую доставляло ей тело, не привыкшее к большим физическим нагрузкам. Ежедневными тренировками Лаки в буквальном смысле насиловала свой организм. То, что для Кассандры было легкой нагрузкой, для Лаки являлось мукой. Казалось, болел каждый миллиметр тела. Мышцы, суставы и даже кости Лаки молили хотя бы о дне передышки. Легкие от постоянных тренировок готовы были разорваться. Если бы все зависело от Лаки, она, привыкшая, к тому, что все дается легко, бросила бы эту затею еще при первых сильных болевых ощущениях, на том моменте, когда поняла, что даже с ее возможностями найти друзей будет неимоверно трудно, а может быть и невозможно. Но этот бой был уже не ее. На кону была жизнь Кассандры, женщины, которая с самого детства научилась «ломать» себя, для которой даже смерть не была уважительной причиной, чтобы сдаться. Именно поэтому, получая увечья из-за неудачно выполненных приемов, испытывая ежесекундную боль и постоянные судороги во всем теле, часами продумывая новые алгоритмы поиска, она шла к цели.

В стройную логическую цепочку плана возвращения Кассандры не вписывалась только прошлая жизнь самой Лаки. Отказавшись от веселого времяпрепровождения на выходных с друзьями, устранившись от богемных приемов, минимизировав вечернее общение с родственниками, переложив руководство своей аутсорсинговой фирмы на партнера, Лаки не учла, что ее друзьям и тем более родителям такой поворот событий может не понравиться. И если друзей, и даже Лизи, в связи с ее удачной беременностью, можно было убедить в желании Лаки побыть одной и переосмыслить приоритеты, против матери приемов не было. Мери Хартли, как ледокол, разбивая все доводы дочери, хотя бы раз в неделю затягивала ее на ужин. Но и в остальные дни мама не забывала позвонить или заехать к дочурке, чтобы «просто узнать как у нее дела». «Узнавание о делах», в этом случае, длилось не меньше часа, в течение которого миссис Хартли, вперемешку с новостями, активно агитировала дочь вспомнить, что ей скоро тридцать, а у нее не то, что семьи нет, но даже постоянного мужчины. В этот момент любимая мать всегда вспоминала, что у какой-нибудь из ее подруг есть прекраснейший сын, племянник или даже внук, чем черт не шутит, который может ей составить прекрасную пару или «можно просто сходить с ним развеяться». И так далее и все в таком духе. Но самым тяжелым в общении с матерью были ее постоянные вопросы о худобе дочери, о ссадинах и синяках и идиотской затее научиться кататься на сКэйтборде в «ее-то возрасте». Ведь именно увлечением сКэйтбордом Лаки оправдывала свои травмы. В эти моменты, девушка молилась лишь о том, чтобы мать не узнала, что она бросила бизнес, оставив себе только долевую прибыль партнера. В противном случае, миссис Хартли не преминула бы переехать к дочери, чтобы беспрестанно следить за тем, как ее жизнь катится под откос. Но, как бы Лаки не жалела о времени потраченном на семью, лишь оно давало ее измотанному организму так необходимую ему передышку.