Ошибка Фаэтона. Книга первая. Цитадель - стр. 8
– Чем тяжелее людям, тем больше суеверий, – продолжал Кронин, – Люди цепляются за прошлое в страхе перед будущим. Да, золотой дождь не прост. Не случайно он приносит туман. Дыма без огня не бывает. Но надо ли лезть во всякую тайну? Впрочем, это ваше дело.
Эриксон поёрзал на канистре, забыв о том, что сидит не в чистом кресле студии. Предостережения рыбака разожгли в нём потухшее было любопытство. Впервые за многие годы оно не несло в себе никакого отпечатка профессионализма, а исходило из внутренней, собственной потребности.
– Скажите, Ирвин, вы видели золотой дождь? Не смотрите на меня как на корреспондента, я уже забыл, что был им.
– Что ж… Если вы, Барт, сегодня частное лицо… Да, я видел золотой дождь. Он застал меня в минуту, когда я собирался тащить сеть. Моя лодка оказалась в самом центре… И откуда он взялся? Я бросил сеть и вернулся домой.
– И это всё?
– Нет. Не всё. Следующей ночью я снова отправился в море. Не за сетью, её уже нельзя было трогать. Люди были напуганы, никто не заметил моего выхода. Знали только Мария и Леда, жена и дочь. Но и они не всё. То место я нашёл сразу, – туман чуть светился. И фонарь не понадобился. Я выключил мотор, немного постоял. Потом взялся за вёсла…
Кронин замолчал. Эриксон ясно видел, что он скрывает волнение, закуривая очередную сигарету. Видно, непросто ему дались эти ночи и дни. Барт тоже молчал, ожидая, пока рыбак успокоится, боясь потревожить и тем отвлечь от воспоминаний. Из опыта он знал, что необычайное обязательно жжёт человека изнутри, и ему требуется поделиться им с другим, облегчить сердце.
– …Я видел собственными глазами. Всё было так, как говорится в легенде, хранимой в моём роду. В самой гуще тумана, прямо на воде лежал большой цветок. Высотой в половину моего роста. Он распухал и поднимался прямо на глазах. Я наблюдал за ним несколько часов. А вокруг – бело-розовое сияние…
Кронин снова замолчал, а Эриксон попытался представить себе картину, нарисованную скупым языком рыбака. Сияющий туман, диковинный цветок… Близость тайны, возвращение легенды… Сколько надо мужества, чтобы спокойно смотреть на это чудо, на подаренный вдруг небом праздник непривычной красоты!
– …Какой он был? Бутон из семи сомкнутых лепестков. Белых, как сгустившийся туман. Такие же светящиеся. Да, семь лепестков, я осторожно обошёл его и хорошенько рассмотрел. И зелёные листья на воде, у основания бутона. Они и держали цветок. Стебля я не видел. Если он и был, то уходил в глубину. Перед рассветом я налёг на вёсла и, – домой. Мотор больше не заводил. Понял, – не моё это дело. Что мы знаем о мире? А не знаешь – нечего вмешиваться. У всякой жизни своя судьба…