Осенняя молния - стр. 42
«Да разные есть, только я подумаю, какой лучше подойдёт нам. Телефон мне не очень удобен».
«Подумай, конечно. Ну что, Оля, пока! Обнимашки!»
«Они самые! Счастливо, Лен!»
Связь прервалась. Ольга расслабила затёкшие ноги, всё ещё обтянутые тёмными чулками, закинула руки за голову, прогнулась, шумно выдохнула. Новизна сегодняшних впечатлений заполнила её тело, словно электричеством. Встреча с Сергеем, беседа с Леной… В ушах всё ещё слышался бархатный баритон мужчины, а перед глазами стояло фото, присланное собеседницей. Голова кружилась, от сердца по животу и ниже распространялся приятный тёплый трепет. Подобно залитому под завязку конденсатору, тело словно потрескивало искрами, требуя разрядки.
Выдвинув заветный ящик комода, Ольга долго перебирала свои сокровища, возбуждаясь всё сильнее. Наконец достала средних размеров аппарат, за который как-то выложила чуть не половину зарплаты. Правда, он стоил тех денег: устройство не только вибрировало, но ещё и вращалось и перекатывало внутри себя тяжёлые шарики. Конечно, можно было сегодня, в преддверии грядущего приключения с живым мужчиной, обойтись чем-то попроще, но Ольга чувствовала, что нуждается в сильной встряске. Завтра утром надо быть в настроении, да и вообще…
Этот аппарат всегда вызывает весьма изысканные ощущения, а минуты предвкушения, когда намеренно тянешь время, заставляя самоё себя трепетать, по-своему очень сладостны и наполнены той особой томительностью, знакомой лишь поистине искушённым и страстным натурам. Ольга гасит верхний свет, зажигает торшер рядом с креслом и садится напротив большого зеркала над туалетным столиком. Ласкать себя в отражении – это не просто мастурбация; тут можно представлять, будто за тобой при этом кто-то наблюдает (это уже само несёт дополнительное возбуждение), и одновременно потакать собственному нарциссизму, изначально присущему (по мнению Ольги и некоторых её собеседниц с форума) красивым женщинам, понимающим свою сексуальность. Ольга смотрит себе в глаза, гладя себя по плечам; то поднимает, то сводит груди, слегка сжимая их; любуется игрой теней на животе, проминая его. Проводит ладонями по бёдрам, обтянутым гладким и одновременно чуть шершавым нейлоном чулок, чуть шире разводит ноги, положенные на туалетный столик…
* * *
Кто-то думает об Ольге сегодня. Как минимум двое учеников из 11-го «Б» представляют Ольгу Викторовну, голую и в чулках, про которые уже действительно наслышан весь класс. Но эти ученики нас мало интересуют (во всяком случае, сейчас). В отличие от ещё одного персонажа мужского пола. Он бродит по улицам, о чём-то думает и разглядывает прохожих, сам при этом прячет лицо – почему-то он не хочет, чтобы его узнали. Может быть, это кто-то из учащихся той же школы – дома его ждут истеричная мать и пьяный отец, так не лучше ли просто погулять этим на удивление тёплым для сентября вечером, подальше от перебранок и обвинений? Может быть, это романтически настроенный молодой мужчина, которому сегодня девушка сделала некий аванс, и он просто наслаждается прогулкой, мечтая о недалёком будущем? А может быть, это кто-то ещё, кому не дают покоя прячущиеся в его душе тёмные желания, и он высматривает потенциальных жертв? Кем бы он ни был, этот человек, он почему-то не вызывает интереса ни у наряда полиции, шагающего по противоположной стороне улицы, ни у группы мелких гопников, что торчат на углу и «перетирают» свои делишки. Город на удивление спокоен, и, кажется, нет в нём места ни насилию, ни агрессии. Но то лишь кажущееся спокойствие; двое молодых полицейских знают об этом лучше других. Патрулирование в вечерние часы иногда подкидывает происшествия – попытку подраться, кого-нибудь обокрасть, а то и пырнуть ножом в подворотне. Впрочем, обычно происходит без крайностей – тогда ради палочки-галочки можно зайти во двор и урезонить пьяную компанию, не дающую спать жильцам в нескольких домах, попутно вызвав «пативен» и отправив самых буйных на задушевную беседу в отделение… Конечно, можно проверить документы у одинокого прохожего, да поинтересоваться темой разговора пацанчиков в спортивных штанах и кожанках тоже иной раз бывает полезно, но не здесь и не сейчас. Полицейские, не сбавляя шаг, мельком переглядываются… и идут дальше. Здесь и сейчас ничего плохого не должно произойти.