Осенняя коллекция детектива - стр. 108
Духи – впрочем, он точно не знал, кто именно, в этом лучше разбиралась бабушка Туар – допустили людей в эти места, терпели и старались не связываться с ними, но иногда все же требовали платы, и Олег считал, что справедливо.
Люди не имели права здесь распоряжаться. Им ничего тут не принадлежало.
Они не имели права… потреблять, портить, гадить. Они не имели права искать здесь максимальных удобств для себя в ущерб всему остальному миру, как они привыкли! Те, кто жаждал удобств, вполне могли спуститься по земному шару к его середине и там весело продолжать начатое: уничтожать то, что не ими создано, – планету.
Чукотка пока сопротивлялась. Олег Преображенцев знал это совершенно точно. Пыталась сопротивляться, хотя не всегда получалось. Его предков – луораветлан – почти истребили пришлые «тангитане», и если бы огнем и мечом! По силе, ловкости, выносливости и умению приспосабливаться в тундре и на море луораветланам не было равных, «белый человек» не справился бы с коренной цивилизацией. Их истребили проще и унизительней – дешевой водкой, разорением поселков, отторжением от традиционного, единственно возможного на Арктическом побережье образа жизни. Древняя культура погибла в два счета – лет за сто пятьдесят.
Олег был уверен, что рано или поздно она возродится – Чукотка просто так не сдастся.
В Москве или в Берлине, куда он летал, когда его программы попадали в финалы разных конкурсов, его часто спрашивали, что там за места, на этой самой Чукотке, есть ли что посмотреть, какова природа. Спрашивали с наивным, добродушным, снисходительным интересом тангитан к диким, неосвоенным, первобытным местам, жить в которых, разумеется, не имеет никакого смысла, зато, наверное, имеет смысл посмотреть, сфотографировать на телефон, окунуться в Берингов пролив – в общем, сделать какую-нибудь глупость. Почему-то цивилизованных белых людей то и дело тянет в первобытность – осматривать ее, фотографировать, поправлять в фотошопе, а потом любоваться! Олег никогда не отвечал на такие вопросы – не знал как.
Он знал одно: никакой природы в понимании цивилизованного человека здесь нет и в помине. Природа есть в Альпах. Может, в Йеллоустонском заповеднике тоже. Здесь – мир в том самом виде, в каком его однажды создал Бог. Или Духи, он плохо в этом разбирался, куда хуже бабушки Туар!.. Тысячи и миллионы квадратных километров мира, который не принадлежит и никогда не будет принадлежать человеку. Человек имеет право осторожно и уважительно ходить по краю этого мира, боясь оступиться и погибнуть, и это и есть плата за разрешение побыть в нем – недолго.