Осенний трон - стр. 52

Алиенору согрел прилив гордости, но остудила осторожность.

– Ему не следует терять голову. Не стоит задевать честолюбие Людовика. Порой кажется, что из него можно веревки вить, однако он умеет выжидать и сына вырастит таким же.

В глазах Жоффруа засветился неподдельный интерес.

– Я всегда думал, что ты считаешь Людовика тряпкой.

Его мать покачала головой:

– Тряпкой он никогда не был. И знавала я нескольких монахов, которых безгрешными не назовешь. – Алиенора потянулась к чаше с вином. – Как дела у Ричарда? Он проведет Пасху с нами?

– Скорее всего, это будет зависеть от того, сумеет ли он отвлечься от своих кампаний в Пуату, – пожал плечами Жоффруа. – Там по-прежнему продолжаются мятежи, и вряд ли он сочтет празднование Пасхи в лоне семьи наилучшим способом провести время. Тем не менее ему нужно будет приехать к отцу с докладом – и за деньгами.

И вот тогда, когда все будут в сборе, Генрих вытащит ее, свою заложницу, из крепости и продемонстрирует сыновьям как предупреждение: будьте послушны моей воле.

Она прикоснулась к руке Жоффруа:

– А ты как, сын мой?

Он ответил с кривой усмешкой:

– Я как всегда – самый тихий. Жоффруа Мыслитель. У меня нет шарма и претензий на английскую корону, как у Гарри, я не страстный борец и не наследник Аквитании, в отличие от Ричарда. Но, к счастью, у меня есть наследство, за что я должен благодарить свою будущую супругу. – Он разглядывал вино в кубке. – Пока можно сказать, что я готов ждать.

Иоанн на протяжении диалога старших хранил молчание и играл с новым ножом.

Винчестерский замок,

апрель 1179 года

Прогуливаясь по саду Винчестера, Алиенора наслаждалась пышным цветением весны. Клумбы скрылись под ковром из фиалок и бальзаминов, мягкие газоны пестрели маргаритками. Небо было прозрачно-голубым, с нарядными облачками тут и там. Рядом с Алиенорой шагал Гарри, сцепив руки за спиной и склонив голову к матери. Как всегда, на лице его играла улыбка, однако королева чувствовала, что под ней скрываются горе и смятение.

– Соболезную твоей потере. – Она прикоснулась к его локтю. – Я писала тебе, но не знаю, получил ли ты письмо.

Он глубоко вздохнул:

– Мама, я тоже не знаю. Я мало что помню о тех днях. Сын пробыл в этом мире краткий миг. Я видел его, свою плоть и кровь, он лежал в колыбели – а потом его не стало. Его жизнь погасла так же легко, как огонек свечи. – (Алиенора сочувственно сжала его руку.) – Должно быть, Господь распорядился так, чтобы у меня было все и ничего, – сделал горькое предположение Гарри.

– Это неправда, никогда так не думай! У тебя будут еще дети.