Орлы и звёзды. Красным по белому. Альтернативная сага - стр. 31

Почему-то не хотелось включать свет. Но когда стал впотьмах натыкаться на мебель и основательно зашиб ногу о стоящее в прихожей кресло-качалку, то понял, что должен сделать выбор: или срочно в койку, или придётся всё-таки зажечь свет. Спать не хотелось, и я начал просчитывать дорогу к выключателю, когда в замке входной двери лязгнул ключ. Времени на раздумье не было, и я просто опустился в кресло-качалку; рука в кармане халата, в руке браунинг. Щелчок взводимого курка совпал с шумом открывающейся двери. Неяркий свет, проникший в квартиру из коридора, высветил шагнувшую за порог фигуру, очевидно мужскую; в одной руке саквояж, в другой – трость. По тому, как долго мужчина, опустив на пол саквояж, нашаривал выключатель, становилось ясно, что он в этой квартире впервые. Наконец-то свет в прихожей зажёгся, и мужчина затворил входную дверь. Трость отправилась в угол на специальную подставку, «котелок» с головы и пальто перекочевали на вешалку, пришёл черёд снимать калоши. Я наблюдал за действиями незнакомца, слегка покачиваясь в кресле-качалке, в ожидании, когда же он, наконец, изволит меня заметить.

Это случилось сразу после того как он отставил в сторону калоши, выпрямился и повернулся ко мне лицом. Выдержки ему было не занимать. Ни испуга, ни особого удивления. Враз напрягшаяся фигура и колючий взгляд устремлённых на меня серых глаз. Я смотрел на него слегка иронично и покровительственно. Мол, сюрприз, а мы тебя тут ждали! Видимо мои актёрские способности оказались на высоте. Мужчина слегка расслабился и отвесил мне шутливый полупоклон.

Здравствуйте, Пётр Евгеньевич, или вам больше по душе обращение «господин полковник»? Признаться, не ожидал вас здесь теперь увидеть. Отчего такая честь?

Я продолжал сохранять прежнее выражение лица, а сам лихорадочно думал, что в такой ситуации следует ответить? Пауза явно затянулась и мой визави вновь напрягся. Он посуровел лицом, неожиданно быстро схватил двумя руками трость и каким-то зловещим тоном произнёс:

– Как здоровье тёти Нины?

Это явно был пароль, отзыв на который я не знал. Но и молчать дальше было невозможно, поэтому я, как можно более спокойно, ответил:

– Слава Богу, ей заметно лучше.

Удивительным было не то, что я не угадал ключевую фразу, а то, как быстро отреагировал на это незнакомец. Три действия в его исполнении слились в одно: движение двумя руками одновременно, обнажило спрятанный в трости стилет, широкий шаг в мою сторону и выпад рукой с клинком. Лезвие едва не коснулось моей груди. Сделай мужчина ещё один шаг, и мне бы пришёл конец, но поперёд этого карман моего халата разразился выстрелом. Выстрелил я наугад, но попал удачно. Мужчину качнуло назад, с левой стороны груди на его белоснежной рубашке проступило и стало быстро расплываться алое пятно. Серые глаза глянули в вечность и стали стекленеть, рука выпустила стилет, тело посыпалось на паркет. Я быстро встал, глянул на дырку в кармане, спасшую мне жизнь, но безнадёжно испортившую халат. Где-то я видел ещё один, такой же… Я наклонился над мужчиной, убедился, что в этом мире его больше нет, потом опустился обратно в кресло. Фактов уже набралось достаточно. Пора над ними поразмыслить. Что мы имеем? Странная квартира, попаданец из будущего и труп, в свою бытность живым, носящий в трости стилет и знающий о существовании некого полковника по имени Пётр Евгеньевич, но не знающий его в лицо. И хоть режьте меня, хоть на запчасти разбирайте, но это ж-ж-ж неспроста! И что мне подсказывает чутьё оперативника? Квартира, скорее всего, конспиративная. В ней некий полковник Пётр Евгеньевич, носящий, надо полагать, голубой мундир, встречается со своими агентами, некоторых в ней же на время и селит. То, что я и труп попали в неё в один и тот же день… Стоп! Что это я всё труп да труп? Были ведь у него и имя, и фамилия, и, не побоюсь этого слова, отчество. Обыскать труп для человека привычного дело нехитрое. Помимо обычной бытовой мелочи внимания заслуживали четыре предмета. Пистолет системы Браунинга, толстая тетрадь в кожаном переплёте и две книжки: паспортная и записная. Начал я, естественно, с изучения личности лежащего на полу человека. Аркадий Генрихович Войновский, мещанин, возраст 37 лет, православный, город Пенза, холост, от воинской повинности освобождён по состоянию здоровья. Ну, ну… Браунинг, калибр 7,65 мм. Излюбленное оружие российских террористов, родной брат того, что несколькими минутами ранее безнадёжно испортил мне халат, попутно отправив на тот свет господина Войновского. За что боролись… Толстая тетрадь больше чем наполовину исписана мелким витиеватым почерком, причём по-французски. Похоже на рукопись авантюрного романа. Так он ещё и литератор – был. Записную книжку сразу открываю на букве «П». П.Е. и напротив цифры. Листаю остальные страницы. Записи на них мне пока ни о чём не говорят. Впрочем, как и цифры напротив инициалов полковника. Их четыре. Номер служебного телефона?