«Орел» в походе и в бою. Воспоминания и донесения участников Русско-японской войны на море в 1904–1905 годах - стр. 14
Раньше, чем обогнем Африку, писем не получим, но зато там нас ждет все, что посылалось нам с выхода из Виго. Да, тяжелое наше плавание, как буду счастлив, когда оно окончится и когда можно будет вернуться в Россию; только, наверное, это еще не скоро случится, все, конечно, зависит от того, какой оборот примет война к нашему подходу к театру военных действий. Завтра утром посылаем почту в Россию.
Всего хорошего, дорогая Соня.
Тебя, Колю и Сонюшу крепко целую.
Любящий тебя брат Николай.
Ангра-Пекена. 2 дек[абря]
Дорогая Соня, пользуюсь случаем, что можно отправлять отсюда письмо, пишу несколько строк. Во-первых, здоров, во-вторых, плавание тяжелое и каторжное, что я, соответственно, предвидел раньше.
Ходим по таким трущобам, где человеческой души не было. Отсюда пойдем, чтобы уже обогнуть Африку, идем на Мадагаскар, где надеемся получить почту.
Целую всех вас.
Любящий тебя брат Николай.
Мадагаскар. 16 дек[абря] 1904
Дорогая Соня, сегодня утром мы пришли на Мадагаскар; думал получить здесь почту, но оказалось, что ничего не получили. Встали в такой опять трущобе, где нет телеграфа, и почта приходит один раз в месяц, и теперь вот уже два месяца, как без всяких известий; так и плывем, отрезанные от мира.
Обогнули Африку довольно благополучно, хотя все-таки в шторм попали у мыса Доброй Надежды.
Сколько здесь простоим – ничего не известно, а затем предстоит очень большой переход – [надо будет] перевалить через весь Индейский Океан. Чем окончится наше мытарство – одному Богу известно; просто даже не верится, что наступит когда-нибудь конец войны. Если удастся со временем благополучно вернуться домой, никогда не забуду этого похода. Мне в особенности досталось тяжело, только что вернулся из заграницы, сделав последний переход почти без отдыха в 50 дней, как назначили на «Орел», на эту каторжную постройку, а затем без передышки – в это плавание. Единственно уповаю на Бога, что все окончится благополучно. Временами чувствую себя ничего, временами нервы дают себя знать; но, в общем, здоров.
Всего хорошего, дорогая Соня.
Целую вас всех.
Любящий тебя брат Николай.
28 дек[абря] 1904. Мадагаскар. Нози-Бе[37]
Дорогая Соня, вот мы добрались, наконец, до Мадагаскара, где соединились с остальными нашими судами, прошедшими Суэцким каналом. Рассчитывали получить здесь почту, но пока не получили; последнее письмо, полученное мной от тебя было в Виго, с тех пор ничего нигде не получил. Шли все время по таким трущобам Африки, что трудно было и ожидать, что придет почта. Что с нами будет дальше – пока ничего неизвестно. Мое личное мнение, что как было безумно отправлять нашу сравнительно слабую силу из Кронштадта, так и теперь безумно посылать дальше, когда весь наш флот на Востоке уничтожен, и мы ничего сделать не можем с нашими старыми судами, которые взяты для счета, за исключением пяти новых броненосцев. Этого слишком мало, чтобы иметь перевес над Японцами и их отразить. Вот к чему привела вся наша гнилая система, флота нет, армия тоже ничего не может сделать. Чем окончится вся эта кровавая драма трудно даже предвидеть. Молю Бога, чтобы это скорее окончилось, хотя на благоприятный исход войны для России трудно рассчитывать; теперь уже поздно, надо было до войны иметь силу, тогда бы Япония не решилась начать с нами войну.