Орел и Ворон. Смута - стр. 14
Теперь густой дым заволок уже все разделяющее нас пространство. Однако за белесой дымкой уже слышится быстрый топот запорожцев, спешно ринувшихся в атаку, – перезарядить пищали мы точно не успеем…
– Держись, братцы, не робей! Пищали наземь, секирами и саблями – руби!!!
…Первым из порохового дыма выныривает запорожец с копьем. Он держит его у живота обеими руками, нацелив наконечник чуть в сторону от моей груди. Чуть в сторону потому, что вор не сразу различил меня на бегу, и короткого мгновения его замешательства мне хватает, чтобы резким ударом секирой по древку вражеского копья отклонить его в сторону! Тут же я делаю шаг вперед и одновременно с тем коротко и быстро колю в ответ, вонзив острие полотна в живот вскрикнувшего запорожца…
Освободив бердыш, отшагиваю назад. А после резво опускаю его к земле – и скользящим ударом подрубаю ногу показавшегося сбоку казака, устремившегося на горниста Николу! Ворог истошно завизжал от боли в распластанной чуть повыше колена ноге… А я едва успеваю подставить древко секиры под рубящий удар сабли третьего тушинца, вырвавшегося из белесой, уже рассеивающейся дымки!
– Умр-р-ри-и-и!!!
От звериной ярости в черных как смоль глазах буквально рычащего запорожца (кажется, у него даже пена выступила на столь же черных, как и глаза, усах) у меня аж спину обдало холодом! В своей сотне я один из первых силачей, но сейчас мне едва хватает сил, чтобы не завалиться назад под напором противника! Хорошо хоть, древко бердыша специально подобрал дубовое – такое с одного удара не перехватишь!
– А-а-а-а-а!!!
Закричав в ответ, я рывком толкаю секиру от себя, все же потеснив ворога (аж руки от напряжения заболели!), и тут же, разжав пальцы, приседаю! Приседаю, одновременно с тем схватившись правой за рукоять сабли… Противник пытается ударить вдогонку, сверху вниз! Вот только клинок его плотно застрял в древке, шлепнувшемся мне на спину…
А я, даже не распрямляясь, одним движением вырываю из ножен турецкую саблю-килич и размашисто рублю прямо перед собой… Ох и от души я рубанул, лихо, аж развернулся вслед за ударом! И верный клинок пробороздил беззащитный живот захрипевшего казака, мгновение спустя безвольно рухнувшего на меня сверху…
– Упокойся с Богом!
Стряхнув ворога в сторону, я резво выпрямляюсь, вскинув саблю для нового удара! Но очередной противник не спешит под мой килич… А спустя всего пару ударов сердца сквозь наконец-то рассеивающийся дым я различаю лишь спины отхлынувших назад запорожцев. Замираю, тревожно оглядываясь и ожидая подвоха, но тут же позади раздается отрывистая иноземная команда! Заполошно обернувшись, я различаю лес пик, возвышающихся над головами немецких наемников и их командира. Последний жестами приказывает нам расступиться и дать пикинерам дорогу…