Орёл и Дракон - стр. 32
– Вашшша магия на меня не дейссствует! – Змей свивал чудовищные кольца; рана на шее не кровоточила. – Ни вашшша, ни вашшшего бохха!
Понятно. Создатели капкана предусмотрели и то, что Познавший Тьму обратится к вере в него, и сейчас пытались её поколебать.
Что ж, похоже, дело решит не только владение тонкими чарами.
Хедин, Новый Бог Упорядоченного, встал перед змеем, пламенный меч смотрит прямо в жёлтые глаза.
– Твои хозяева слабы и ничтожны, – голос его гремел, плащ развевался, вскинутый клинок яростно сиял. – Они прячутся за твоей спиной, несчастное создание, боясь схватки лицом к лицу. За все твои муки они отплатили тебе последней, конечной гибелью. Кто ты? Назови себя, чтобы я знал, кого навечно развоплощу в нашем мире!..
И вновь змей не принял вызова, вновь попытался проскользнуть мимо Познавшего Тьму; удар Хедина, нацеленный в шею, приняло на себя одно из колец, – и змей отделался лишь рассечённой чешуёй.
Сильваны и кентавры, люди и немногочисленные Древние подались назад – чудовище казалось неуязвимым. А Хедин почувствовал, как горячая сила веры, поддерживавшая его… нет, не то чтобы иссякла, но словно подёрнулась тонкой корочкой льда.
Он вновь преградил змею дорогу. Ярость поднималась внутри, разламывая нарастающий лёд.
– Тебе не уйти! – Огненный меч всё так же смотрел в жёлтые глаза страшилища.
– Никто не уйдёт, – неожиданно ясно и чисто ответил змей. – И ты тоже.
Его кольца разворачивались, существо бросилось мимо Хедина так стремительно, что глаз не мог различить его движения; однако пламенный меч вновь встретил змея на полпути, и на сей раз броня подалась сильнее.
Пламя Неуничтожимое рассекло чешую, металл и плоть, почти отделив голову от чудовищного туловища.
Исполинская туша, однако, не забилась в агонии, она начала деловито разворачиваться, одновременно удлиняясь. А змей продолжал вещать, и голос его слышало всё войско:
– Ваш бог бессилен. Он не может даже убить меня. Он обманул вас и завлёк на гибель – здесь, на задворках миров. Он…
Меч Хедина вновь взлетел, удар рассёк голову надвое, однако слова змея, неожиданно чистые и правильные, длились и длились:
– Он не бог! Он жалкий обманщик! И то, что я до сих пор говорю, – доказывает это! Он даже не может убить меня!
Ярость клокотала у Хедина в груди, однако лёд нарастал сильнее. Новый Бог задыхался, пот заливал глаза, кисть с трудом поворачивалась, удерживая меч. Проклятье… и об этом они подумали! И этой силы хотят меня лишить! И этой надежды!.. Лёд расползался, вера угасала, каждый вздох отдавался острой болью в груди.