Размер шрифта
-
+

Орден Сталина - стр. 2

– Небось он сейчас начнет ныть: его, дескать, приговорили ни за что ни про что, – пробурчал тот, кого назвали Стебельковым.

Но внук Николая Первого его ожиданий не оправдал.

– Да нет, – Николай Михайлович усмехнулся, – меня-то как раз – за дело. Я и впрямь заслужил, чтобы меня расстреляли. Так когда вам пришло в голову… – снова обратился он к парню.

У того перекосилось лицо, и на долю секунды он перевел взгляд на Бокия и двух других, стоявших чуть в стороне – словно желая спросить: «Не пора ли?..»

Великий князь, казалось, только этого и ждал. Он выпустил из рук кота – почти отбросил его от себя, и перепуганный зверь, коротко мяукнув, опрометью помчался прочь.

– Григорий Ильич, глядите-ка!.. – воскликнул комендант крепости, указывая на перса рукой в толстой перчатке.

Но чекист и сам уже всё увидел. Выхватив из кобуры маузер, негодяй начал палить в удиравшего очертя голову кота. Первый выстрел только взметнул снег под его лапами, второй – слегка задел ему бок, отчего белая шерсть окрасилась пунцовым. Однако кот не замедлил бега: летел, вытягиваясь над землей почти в прямую линию.

Он почти уже обогнул кронверк, почти спасся, когда третья пуля угодила ему в позвоночник. Кота подбросило в воздух, и он издал пронзительный вопль. Николай Михайлович стал поворачиваться, пытаясь увидеть своего любимца, но тут Бокий крикнул Стебелькову:

– Что стоишь? Пли!..

И тот выстрелил великому князю точно в сердце. Узник мгновенно рухнул на снег, а Стебельков, подойдя к нему вплотную, два раза подряд вонзил штык ему в грудь. При первом ударе тело Николая Михайловича судорожно дернулось, при втором – осталось лежать неподвижно. Однако молодой исполнитель хорошо знал инструкцию. Передернув затвор, он сделал еще один выстрел – в голову узника, а затем отошел на свое прежнее место и принялся выбирать из снега рассыпавшиеся семечки.

Четвертью часа позже Глеб Бокий и его спутник, к которому председатель ЧК Северной области обращался исключительно по имени-отчеству, вдвоем покидали крепость. Стебелькову предстояло задержаться: проверить, чтобы тело гражданина Романова похоронили, как положено – в безымянной общей могиле.

Странное дело: бесследно пропал подстреленный кот. По всей видимости, раненый зверь уполз куда-то, забился в какую-нибудь щель, чтобы умереть в одиночестве, следуя священному обычаю всех кошек. Но о нем никто уже и не вспоминал.

– Наконец-то Ярополк наш! – воскликнул Семенов, обращаясь к Бокию.

Эти двое познакомились более семи лет тому назад: в мае 1911 года, как раз в тот день, когда произошла авиакатастрофа, описанная впоследствии Александром Блоком в стихотворении «Авиатор»: под Петербургом, на Комендантском аэродроме, разбился летчик Смит. С тех пор общались они нечасто, но и этого общения было вполне достаточно, чтобы Глеб Иванович сумел составить представление о своем знакомце.

Страница 2