Орден Сталина - стр. 11
Несомненно, Стебельков настиг бы беглецов очень быстро; спасла их не Фортуна – их спас пенсионер Маслобоев. Ударившись головой, он, должно быть, пришел в состояние частичной невменяемости, потому как с голыми руками кинулся на человека с пистолетом, вопя: «Ах ты, гад!.. Милиция, милиция!..» Из разбитого маслобоевского носа хлестала кровь, а никакой милиции поблизости, конечно, не было. Однако последнее обстоятельство Мишин сосед явно намерен был изменить в свою пользу. Он ринулся к дверям парадного – рассчитывая выбраться во двор и там воззвать к общественности, потребовать вызова милицейского наряда.
Увы, Стебельков оказался настороже. Открывать в подъезде стрельбу он не желал: слишком много ненужных свидетелей могло выглянуть из квартир. Вместо этого он рукоятью пистолета ударил в висок бедного пенсионера. Тот разом умолк и с тоскливым выражением на лице стал заваливаться набок. Стебельков же выхватил из кармана пиджака наручники, одно их кольцо защелкнул на тощем запястье Маслобоева, а затем пропустил цепочку кандалов через обе ручки на двойных дверях подъезда, и на второй из них закрепил другое кольцо. В итоге не только пенсионер оказался прикован к дверям: никто теперь не смог бы ни войти в подъезд, ни выйти из него.
На эту процедуру ушло времени ровно столько, сколько понадобилось Скрябину и Кедрову, чтобы добраться до площадки третьего этажа. Коля на секунду свесил голову в пролет и увидел осевшего на пол Маслобоева, наручники и Стебелькова с пистолетом в руке.
Нейтрализовав пенсионера, капитан госбезопасности помчался за беглецами. Помчался – условно говоря: тяжелый на ногу чекист бежал по ступеням с заметной одышкой. Когда Миша и Николай добрались до последнего, пятого этажа, Стебельков еще пыхтел где-то между третьим и четвертым. Он услышал только, как один из мальчишек зазвенел наверху чем-то металлическим, но не понял, что это было.
Замысел Скрябина и Кедрова (возникший у них без обсуждения, понятый и принятый ими без единого слова) был довольно прост: выбраться на чердак, забаррикадировать чем-нибудь люк, а затем спуститься с крыши по пожарной лестнице, пока их преследователь будет разбираться, что к чему. Одно только оказалось некстати: ведущая на чердак дверца в потолке, к которой примыкала чугунная лесенка, оказалась запертой на висячий замок – довольно ржавый, но чрезвычайно внушительных размеров. Миша только охнул при виде его.
Его друга, однако, это препятствие ничуть не смутило. Еще на бегу Коля вытянул из кармана брюк металлически звенящую связку – не ключей, нет, хоть Михаил в первый момент подумал именно так. То были отличнейшие отмычки на никелированном кольце; если б Стебельков увидел такие в руках кого-то другого – не Скрябина, то непременно решил бы, что перед ним вор-медвежатник высшей квалификации. Но Стебельков их не увидел – на свое счастье; не то его, неровен час, хватил бы удар: слишком хорошо он знал, откуда они у Николая.