Орден не надо - стр. 20
– А чего ждать-то? – криво усмехнулся Климов. – Я уже пнул. Давай в репу-то. Или трусишь? Трусло!
– Ошалел?! – взвился Ясенцев. – Это я трусло?!!
– А ты громче ори, – фыркнул Климов. – Чтобы сержант на помощь прибежал. Ну? Чего ты?
Ясенцев плюнул под самые ноги Климова, презрительно фыркнул и пошел.
К Климову тут же подошел сержант:
– Климов, расскажи, а чего ты к нам пошел воевать? Ведь ты собак ненавидишь.
– Да какая разница – куда идти. Главное, воевать, – пожал плечом тот и вдруг взвился. – Слышь, сержант, а я что – плохо воюю? Или, может быть, у вас никто собак не бьет? Ты на Данилова глянь – бьет своего Кузьмича, как грушу! Или Кудахин! Листин тоже. Даже Варшов Одера… Нет, Варшов Одера не бьет… ну так он его раньше бил, значит! Сейчас – то пес уже все понимает!
– Ты чего на других киваешь? Данилова приплел. Да Данилов своей дворняге последние свои крохи отдает. Сам не съест, ему отдаст. И Кудахин! Да, Валет получает, когда не слушается. А сколько Кудахин играет с ним, бегает, носится, они ж друзья! Листин – да, есть такое. Но он по делу. А так жалеет собаку. А для тебя собака, как враг какой-то.
– Ладно, сержант. Ты мне в душу не лезь, сам сюда не просился, так получилось.
– Значит так, – махнул рукой Сенин. – Ты, Климов, Дину не тронь. К нам на днях рота Радченко прибывает, я тебя к ним определю. Пехотинцем будешь. А Дину я себе возьму. Хорошая псина, а тебе нельзя с ней – погубишь.
– Определяй… если уж совсем невтерпеж, – поджал губы Климов.
– Невтерпеж. Переведу, – кивнул Сенин и быстро пошел по делам.
Ночью Климов не мог уснуть. Сержант, мать его, разбередил душу…
Вспомнил, как жил перед войной. И ведь все у Климова так хорошо складывалось. И работа любимая, и квартира, и жена красавица… А потом война. Но… тут даже не война виновата… как оказалось.
Помнится, вызвал его директор завода:
– Дмитрий Михалыч, даже не предлагаю садиться. – с порога начал он. – Давай сейчас домой, собирайся, отправлю тебя в Сибирь, нас туда эвакуируют, ты там нас встречать будешь.
– Я … не могу я, Аркадий Ильич, – совсем не обрадовался Климов. – Я письмо направил, с просьбой, чтобы с меня бронь сняли. На войну мне надо. Должно письмо прийти. А здесь пусть мой зам – Топилин Боря. Он умница и красавец, да к тому же, давно меня замещает. Он справится.
– Знаешь, дорогой друг, я тоже письмо отправил, – нервно заявил директор. – Прочитать тебе ответ?
– Вы? Да…
– Все! Иди и собирайся. Прямо сейчас, все. Разговор окончен.
Климов вышел из кабинета. Если уж и сам директор на войну рвался, да его не отпустили, то он сейчас точно Климова не отпустит.