Оракул. Сборник фантастической прозы - стр. 3

Ровно в двенадцать за мной заехал роскошный «Майбах». В задней части автомобиля вместо обычного дивана размещались два огромных кресла, в одном из которых сидел Марат. Он выглядел еще более лощено, чем при нашей первой встрече.

Как только мы тронулись, стекла в автомобиле потеряли прозрачность. Водитель был отделен перегородкой, на которой размещался огромный экран. Боковые стекла и экран стали синхронизированно показывать пейзаж реки. Так как машина плавно покачивалась, создавалась очень правдоподобное впечатление, что мы движемся в лодке вверх по реке. Я подумал, что даже не знаю, в каком направлении мы поехали. Как бы читая мои мысли Марат, уверил меня, что путешествие будет недолгим.

– Клиент, которого я имею честь представлять, ведет затворнический образ жизни, – высокопарно заговорил Марат. – В последнее время он предпочитает не выходить из тени и соблюдает режим полной анонимности.

Я почувствовал, что, несмотря на внешнее абсолютное спокойствие, Марат волнуется, и спросил:

– Что конкретно вы имеете в виду под режимом анонимности, он будет в маске?

– Вовсе нет, просто он не хочет называть свое настоящее имя. Вам лучше обращаться к нему Маэстро.

– Как скажете, – ответил я. – Может быть, будут еще какие-нибудь инструкции?

– Старайтесь не стараться произвести впечатление, – скаламбурил Марат.

Машина несколько раз качнулась гораздо сильнее, чем обычно. Я догадался, что скорее всего мы проехали серию лежачих полицейских.

Мы вышли из автомобиля и оказались в подземном гараже, больше похожем на дворец. Наверх в дом вела высокая мраморная лестница.

Далее шли по широкому коридору, вымощенному черными и белыми плитами в шахматном порядке. В конце пути перед дверью стояли двое гигантских охранников. Они даже не посмотрели на нас, когда мы проходили мимо через сами собой распахнувшиеся тяжелые двухстворчатые двери. Меня поразил огромный, абсолютно пустой зал. Пол, потолок и стены были выложены белым мрамором или ониксом, я не разбираюсь в дорогих отделочных материалах. В противоположном конце зала я увидел сидящего за столом человека. Марат, который все это время следовал за мной, глазами показал, что это и есть Маэстро, и мне следует идти туда.

Пересекая зал, я увидел, что в его центре на полу есть небольшой круг, внутрь которого заключено изображение, похожее на знак бактериологической опасности. С этого места я уже отчетливо мог разобрать человека, сидящего за столом. На вид ему было 60—65 лет. Подойдя поближе, я понял, что точно знаю это простое лицо, но совершенно не могу вспомнить, где я его видел. Маэстро работал с документами, если это можно так назвать. На столе лежала потрепанная стопка толстых тетрадей. Он что-то переписывал из одной из них в айпад, неуклюже набивая текст одним пальцем. Когда я подошел совсем близко и уже собирался представиться какой-нибудь дежурной фразой, он, не отрывая взгляда от планшета, предложил жестом сесть. Перед столом под углом 90 градусов стоял приставной дерматиновый стул. Такие бывают у врачей в государственных поликлиниках. Было видно, что обладатель кабинета размером с футбольное поле явно никуда не спешит. Я попытался максимально полно запечатлеть его образ в памяти. Черные немного вьющиеся волосы, морщины под глазами, на щеках трехдневная щетина, замшевый пиджак с заплатами на рукавах, надетый на рубашку в мелкую клетку. Я подумал, что он похож на юмориста или пародиста из этих бесконечных вечерних шоу. И в этот момент он внезапно встал.