Опьяненные страстью - стр. 14

– Такие походы длятся не меньше месяца.

Тридцать долгих ночей. Учитывая ее совершенно неуемную и неприличную тягу к нему, одному богу известно, что может произойти.

Будто прочитав ее мысли, он коварно улыбнулся, и ее соски вмиг затвердели. Она решительно подвинула пальцем деньги к Ти Джею.

– Боишься, что не сможешь себя контролировать? – заявил он с усмешкой.

Харли скрипнула зубами:

– У меня достаточно работы.

– Да, но эта оплачивается значительно лучше.

В его взгляде светилась странная нежность, и это едва ее не доконало.

– Хорошо, я подумаю, – кивнула она наконец, и как воспитанная дама добавила: – Спасибо.

И чтобы скрыть неловкость, принялась перебирать карты:

– А где карта верхней части северо-западного региона, как раз пониже Сиу-Хилл?

– Все там.

– Ее нет.

Он сам перелистал карты:

– Черт, должно быть, забыл на столе Стоуна. Прости! Пойдем возьмем ее прямо сейчас.

– Я могу получить ее позже.

– Конечно. Но если Бог есть, лазанья Энни к этому времени будет готова.

Энни, помимо того что их тетка, еще и повар в «Уайлдер эдвенчерз». Ее лазанья выше всяческих похвал – так это блюдо не готовил никто. При одной только мысли об этом у Харли слюнки потекли.

– Пять сортов сыра, – пообещал Ти Джей с таким видом, словно вспоминал давно потерянную любовь, – и три сорта мяса. Огромный противень. Ресторанный.

О боже!

Она невольно застонала, а он прищурился:

– Будет и домашний хлеб: французский батон. Хрустящая корочка и нежный мякиш.

– Я не голодна, – едва слышно пробормотала Харли, но желудок тут же обличил ее, громко заурчав.

Губы Ти Джея дернулись, но он был достаточно мудр, чтобы сдержать улыбку.

– Если не пойдешь, мне придется самому съесть весь батон. И возможно, лазанью тоже.

Он погладил свой плоский живот, а она подумала о сомнительного качества твороге в холодильнике.

– Если только ты нуждаешься в спасении от самого себя… полагаю… не хотелось бы, чтобы ты набрал больше… Понимаешь?

– Не понимаю.

– Не хочу, чтобы у тебя было брюшко! – выпалила Харли.

Он выгнул бровь.

– Брюшко?

Она ткнула пальцем в его твердый как камень живот:

– Не волнуйся, такое бывает.

Он поднял рубашку и с нарочитой тщательностью принялся себя рассматривать.

Джинсы, низко сидевшие на бедрах, обтягивали крепкие стройные ноги. Жар охватил ее, и влага выступила в тех местах, где точно не было потовых желез.

Плохо дело. Совсем никуда не годится.

Она попыталась представить Ноулана: милого, доброго, чудесного Ноулана, – но не смогла и приказала себе не паниковать. Это все потому, что без рубашки Ноулана она не видела.

– Ты права. – Он опустил рубашку. – Ты определенно должна пойти со мной и спасти меня.