Опускается ночь - стр. 31
Вдруг воздух начинает дрожать от дождевых капель. Люди, коловшие камень и занимавшиеся прополкой, останавливаются и поднимают лица к небу. Но за этими несколькими каплями ничего не следует.
– Вам платят не за то, чтобы вы наблюдали за погодой, дурачье, – кричит на них Людо Мандзо.
Все, как один, возвращаются к работе. Все, кроме Этторе. Вот там, всего в нескольких метрах, лежит прекрасный образец. Раковина гребешка размером с его ладонь, повернутая вверх, словно чаша. Омытая каплями дождя, она приобрела тот темный цвет, который, наверное, когда-то имела. Она находится как раз в таком куске туфа, который он мог бы утащить, завернув в кепку. Этторе подбирается к камню и запускает под него пальцы, приподнимая, чтобы определить вес. Едва ли ему удастся пронести такую тяжесть, и он раздумывает, не стоит ли попросить Валерио обрубить камень по краям, но отец не станет заниматься этим под бдительным оком Людо; или же лучше вернуться за раковиной позже, если припрятать ее сейчас; или все-таки взять в надежде на удачу.
– Этторе, что ты делаешь? Ты спятил? – раздается громкий шепот Пино над его ухом.
Этторе в тревоге вскакивает, ударяя макушкой Пино по подбородку, так что оба морщатся.
– Матерь Божья, Пино! Не подкрадывайся ты так!
– Я просто не хотел, чтобы Мандзо тебя засек! Что ты делаешь? О… только не ракушка… Она отличная, – признает он, подползая. – Но сколько еще тебе нужно?
– Они мне нравятся, – бормочет Этторе.
Он пожимает плечами, и друг смотрит на него, склонив голову набок, так что под подбородком у него образуется круглая складочка. Вопреки всякой логике, Пино в свои одиннадцать довольно пухленький. Все соседи рады потрепать его по щекам, говоря, что ему повезло с ангелом-хранителем, который, должно быть, кормит его медом во сне. Они лохматят его волосы, если только он не брит из-за вшей, в надежде, что удача перейдет на них и их худых, рахитичных детей.
Пино встает, хватает Этторе за рукав и тянет назад. Они проходят несколько шагов, затем нагибаются и начинают выдергивать чертополох с показным усердием. Этторе оглядывается на камень, стараясь заметить место на будущее.
– Давай же! Этторе, пожалуйста! – умоляет Пино.
Они все боятся Людо Мандзо, но Пино боится его больше других, поскольку Людо ненавидит его лютой ненавистью. То ли за улыбчивость и веселый смех там, где другие едва кривят губы, то ли за круглые щеки и сытый вид, хотя Пино голоден не меньше остальных. А может, за то, что никакая жестокость не способна выбить из парнишки жизнерадостность. Он быстро забывает обиды и вновь начинает улыбаться как ни в чем не бывало.