Оптинские старцы - стр. 21
В 1848 году во Франции произошла буржуазная революция, идеи которой нашли впоследствии благоприятную почву на Русской земле. Стихии стали бушевать на земле. И вот что сказано в летописи монастырской жизни:
«С наступлением 1848 года настали бедствия в Европе почти повсеместно. Во Франции 24 февраля[3] – революция: ниспровержение законной власти, республика. От Франции разлился сей адский поток в смежные земли, кроме России. Везде мятежи, нестроения. В России – холера, засуха, пожары. 26 мая в двенадцатом часу дня загорелся губернский город Орел, сгорело 2800 домов; на воде барки сделались добычей пламени. В Ельце сгорело 1300 домов. Июнь. 24-е число. Праздник в скиту дня Рождества святого Иоанна Предтечи. Пополудни в три часа зашла страшная туча с молнией и громовыми ударами с юго-запада при 20 градусах тепла. Она разразилась страшной бурей с проливным дождем и градом. От этой бури во многих местах Козельского уезда произошли разрушения, в особенности же в Оптиной пустыни. На церквах Казанской и Больничной разломало на части железную крышу, сорвало кресты… поломало множество плодовых деревьев.
В скиту упавшей сосной повредило башню… А в монастырском лесу поломано и вырвано с корнем до двух тысяч самых толстых сосен. Страшная буря! Никто не помнил такой…».
Старец вместе с братией своими руками убирал поваленные деревья, а на их место сажал новые. И посадки эти были не простые. Они имели вид определенного клина и служили своеобразным зашифрованным письмом в будущее. На клочке земли между скитом и монастырем при помощи деревьев была написана великая тайна, прочесть которую суждено было последнему старцу скита>13. Так передавалось в Оптиной из поколения в поколение, и во исполнение завета отца Макария не дозволялось уничтожать не только вековых деревьев, но и кустика. Однако в начале 20-х годов XX века, когда монастырь закрыли, но последние старцы еще были живы, безжалостно спиливали великолепные сосны оптинского леса: визжали пилы и раздавалась брань рабочих.
Тайна отца Макария так и осталась неразгаданной. Но уже в середине XIX века предвидел он и поругание оптинских святынь, и грядущие огненные испытания России. По поводу разрушительной бури отец Макарий писал: «Это страшное знамение Божьего гнева на отступнический мир. В Европе бушуют политические страсти, а у нас – стихии. Началось с Европы, кончится нами…». «Благодетельная Европа научила нас внешним художествам, а внутреннюю доброту отнимает и колеблет православную веру; деньги к себе притягивает».
«Сердце обливается кровью при рассуждении о нашем любезном Отечестве, России нашей матушке: куда она мчится, чего ищет? Чего ожидает?