Опрокинутый рейд - стр. 56
Часов в восемь утра, когда солнце начало пригревать, въехали во двор помещичьей усадьбы. У входа в дом, у колонн, стояло с полдюжины офицеров. Экипажи подкатили прямо к ним.
Нечипоренко первым сошел на землю. Широкоплечий и немолодой уже офицер выступил навстречу ему:
– Рад приветствовать на тамбовской земле, – вскинув голову, он поднес к козырьку фуражки руку в белой перчатке. – Командир Семьдесят восьмого конного полка войсковой старшина Антаномов Никифор Матвеевич. К вашим услугам, господа!
Они поднялись на крыльцо. Никифор Матвеевич начал поочередно знакомить их с офицерами. Те с подчеркнутым почтением здоровались. Наконец эта процедура закончилась. Никифор Матвеевич спросил:
– Как понравилась дорога, господа? Фронта нет! Уверен: убедились со всей несомненностью. Промчались с ветерком… Пора, – произнес он без всякой связи с предыдущим и протянул руку.
Саженях в двадцати от них запела труба горниста.
Из-за низких строений, обступающих площадь перед господским домом, высыпали казаки. Голые по пояс чубатые парни с гоготом и веселой суетней, плеща воду себе на спины и шеи, начали умываться у больших водопойных колод. Площадь бурлила, как ярмарка в самый разгар.
Прошло с четверть часа. Одетые, в ремнях, с шашками и карабинами, казаки начали выводить на эту же площадь оседланных лошадей и выстраиваться рядами.
Шорохов невольно залюбовался этой картиной. Остальные компаньоны были в полном восторге.
Офицеры польщено улыбались.
– То ли еще увидите, господа! – восклицал Никифор Матвеевич. – То ли еще…
«Представлялись нам, будто большому начальству, – подумал Шорохов, – не трубили до приезда подъем… Да был ли подъем? Одни умывались, другие возле стреноженных коней во всей обмундировке стояли, – и только. Заблаговременно изготовились, чтобы по сигналу высыпать на площадь. Вполне может быть. Для утреннего подъема уже поздновато… И все это ради чего? Чтобы услышать от кого-либо из нашей четверки: “Спасибо. Благодарим”? И только?»
Он покосился на компаньонов. Те продолжали восторгаться.
– И знаете, господа, – сказал Никифор Матвеевич. – В селе наш полк встретили как ангелов-избавителей. Уверяю вас! В этой усадьбе, – он указал на широкую застекленную дверь, – была коммуна. Сами ушли. Никого и не выпорол.
– Так уж и никого? – хохотнул Варенцов.
– Зря, – добавил Нечипоренко.
Никифор Матвеевич с шутливой укоризной погрозил ему пальцем.
– Однако кого-то вы задержали, – утвердительным тоном сказал Мануков. – Солдат, комиссаров.
– Что вы, господа! Солдат мы отправили по домам в первый же час, – Никифор Матвеевич провел рукой по усам. – Пусть катятся, рассказывают всему свету про казачью доброту.