Опрокинутый рейд - стр. 44
– Да, да, – отвечал Калиновский. – Я с вами совершенно согласен.
В отличие от Мамонтова он чувствовал себя ошеломленным. Еще бы вчера он сказал: «Невозможно. Так города не берут. Азбука военной тактики не позволяет». И вот позволила…
Мамонтов остановился в шаге от Калиновского, дружески улыбнулся ему, проговорил:
– Сегодняшний день был занят текущими делами. Но завтрашний – заря нового русского государства. Для нас с вами новые заботы, конечно. Отдыхайте. Уже почти полночь. Как летит время!
– До завтра, Константин Константинович, – сказал Калиновский.
– До завтра, – Мамонтов доверительно тронул его за локоть. – Мы с вами счастливые люди, не так ли?
– О да!
– И вот что еще. Ко мне обращаются командиры дивизий. И тех, чьи полки в городе, и других. Возможно, они будут обращаться и к вам. Просят: «Надо погулять казакам. Хотя бы денек. Это в старинных традициях». Я отказал. Во-первых, вообще даже мельчайшие эксцессы сейчас нежелательны, а при этом они, увы, неизбежны. На нас глядит вся Россия. Во-вторых, и тут самое главное. Если объявить город вне закона хотя бы на какое-то время, значит, на столько же отдалить создание в нем гражданской власти, чего делать не стоит ни в коем случае. И в-третьих, едва эта власть возникнет, она-то первым своим высокоторжественным актом и должна будет возблагодарить своих освободителей. Не мы с вами, а новая власть. Уже власть. Понимаете? Щедро, но в формах, которые она сама изберет, завоевывая этим умы и сердца сограждан… На пути к Тамбову мы себе некоторые вольности позволяли. Станции Терновая, Есипово. Сколько там было захвачено, сожжено! Но тогда мы шли походным порядком. Это оправдывало. А здесь уже начинаем творить государственную политику. Так и будем считать.
Дверь за Калиновским закрылась.
Мамонтов еще раз прошелся по комнате. Никакой усталости! А позади почти сутки в седле. Впрочем, понятно: вдруг да такое! Сколько болтовни было у него за спиной! «Авантюра! Беспочвенные мечтания! Поход без цели и средств!» И он слышал. И выдержал. Поставил по-своему. И вот уже – в губернском городе! И какой губернии! В хлебном сердце России!
Из-за портьеры выглянул личный адъютант:
– К вам Игнатий Михайлович.
Бросил, не оборачиваясь:
– Да-да, пусть войдет.
Начальника контрразведывательного отдела штаба корпуса полковника Родионова Мамонтов недолюбливал, был в общении с ним весьма сдержан. В самой неброской внешности этого полковника: пехотная форма, прямой пробор, русые коротко подстриженные усы, – чудился ему укор. Мол, мы, контрразведчики, во всем не такие, как прочие. По-особому скромны, непритязательны. Мамонтову виделся в этом некоторый вызов, заносчивость, в том числе и по отношению к нему лично.