Опричник - стр. 30
На рассвете следующего дня, когда занималось ярко-оранжевое солнце, Мирон проворно направился в высокую двухэтажную избу старцев. Накануне они долго говорили с братом, и глубокой ночью Мирон принял непростое решение, которое в этот момент казалось ему наиболее правильным. Поднявшись в полутемный терем, молодой человек направился к келье настоятеля монастыря, старца Радогора, намереваясь решить все сегодня же. Едва молодой человек приблизился к келье, как увидел, что она открыта. Он прошел внутрь. Старец Радогор стоял напротив двери и быстро вскинул глаза на молодого человека. В длинном темном монашеском одеянии, с непокрытой седовласой головой, он вызвал у Мирона благоговейный трепет своим пронзительным, горящим взглядом.
– Я ждал тебя, Мирон, – произнес старец.
– Правда? – удивился Сабуров.
– Отчего-то знал, что ты придешь, оттого и посылать за тобой не стал.
– Я хотел поговорить с вами, отче.
– Дверь прикрой, – велел Радогор. И молодой человек повиновался. Старец отошел к окну, отвернувшись от него. Смотря на улицу, Радогор спокойно заметил: – Видел, ты пса приблудного привел.
– Отче, он не будет мешать, – воскликнул порывисто молодой человек. – Он даже не лает. Болеет он, едва не помер. Позвольте, он будет в моей келье жить.
– Не дело это, – сказал строго Радогор, так и не поворачиваясь к молодому человеку и смотря в окно.
– Привязался я к нему, отче. Он хоть немного радости мне приносит, – не унимался Мирон.
Радогор долго молчал и лишь через некоторое время повернулся к молодому человеку и разрешил:
– Хорошо, пусть живет.
– Благодарствую, отче! – выпалил Сабуров довольно. Но тут же, нахмурившись, добавил: – Только недолго мне осталось жить в монастыре.
– Вижу, ты хмур, – заметил старец. – Ты не должен отчаиваться.
– Как же быть, отче? Если отца обвиняют в измене и приговорили к мучительной смерти?!
– Я как раз хотел поговорить с тобой об одном деле, – тихо сказал старец, но Сабуров перебил его:
– Мне нужна свобода. Я хочу уйти с царской службы.
– Отчего же? – спросил строго старец.
– Я нужен теперь отцу. Должен оправдать его! И найти истинных убийц царицы.
– Да, это твой долг, Мирон. Однако послушай меня, – начал увещевательно Радогор.
– Вы будете меня отговаривать, отче. Но я не стану вас слушать! Я уже все решил! – порывисто заявил молодой человек.
– Ты самый искусный и уникальный витязь «волчьей сотни», сынок, – заметил Радогор печально. – Мне будет жаль, если ты уйдешь со службы.
– Зачем мне эта служба, ежели государь не хочет оправдать моего отца?
– Послушай…
– Что слушать? Я не хочу служить царю, который так жесток с нашим родом. А мы ведь верой и правдой – и батюшка, и мы с братом – служили ему. А он, негодный, только крови нашей жаждет, видимо!