Оппенгеймер. Альтернатива - стр. 5
– Действуй, – продолжал подзуживать его Хок. – Сделай что-нибудь такое, о чем стоило бы рассказать Барб, когда я вернусь домой. Попытай удачи.
Удачи… Эйнштейн как-то сказал, что Бог не играет в кости со вселенной, – но, с другой стороны, Бога вряд ли занимают мысли о том, как бы переспать с какой-нибудь барышней.
– Ну ладно, – буркнул Оппи и не спеша распрямился, поднимаясь с дивана. Конечно, он не мог просто подойти и представиться, но тут очень кстати вихрем пронеслась Мэри-Эллен, его квартирная хозяйка, облаченная в одно из своих сшитых из собственноручно расписанных батиков платьев, подметающих пол. Она то и дело устраивала вечеринки, часто посвящая их сбору средств в чью-то пользу. Сегодня деньги собирали для испанских республиканцев – или, может быть, для испанских националистов? Наверно, для хороших людей, но Оппи это было безразлично – он спустился из своей комнаты ради пончиков и выпивки, а не для того, чтобы кого-то поддержать.
– Мэри-Эллен, постойте. Не могли бы вы?..
– О, Роберт! Я очень рада, что вы решились оторваться от книг и присоединиться к нам! Но я вижу, ваш стакан пуст.
– Нет-нет, спасибо, пока не надо. Но если бы вы… – Он сдержанным жестом указал на пышногрудую молодую женщину, сидевшую у камина.
– Ах! – воскликнула Мэри-Эллен; ее широкое лицо расплылось в улыбке. – Конечно! – И, взяв Оппи за руку, она потащила его через полную народом комнату. – Джин! – позвала она, и незнакомка подняла голову. – Это лучший из моих жильцов; о, Фред, не надо, вы же знаете, что вас я тоже люблю! Его зовут Роберт, он преподает физику. Роберт, Джин учится на врача. – Мэри-Эллен вдруг извлекла, словно ниоткуда, стул в стиле ар-деко и ловко усадила на него Роберта лицом к Джин. – А сейчас я подам вам выпивку!
– Значит, вы будущий врач? – сказал Оппи, улыбнувшись Джин.
– Да. Точнее, психиатр. – Голос Джин был теплым. Вблизи она показалась еще красивее, чем с другой стороны комнаты. – Я преклоняюсь перед Фрейдом, – продолжила она. – Вы знаете его работы?
Как удачно кость выпала! Шесть очков!
– Представьте себе, знаю. И даже знаком с Эрнестом Джонсом.
– Неужели?! – воскликнула Джин.
– Чистая правда. Мы познакомились в Кембридже в 1926 году. В то время Джонс, близкий друг Фрейда, был единственным в мире психоаналитиком, говорящим по-английски, и потому-то и стал главным пророком этого учения в англоязычном мире.
– Расскажите… Боже мой, расскажите мне все, что вы знаете о нем.
Снова бабочкой подлетела Мэри-Эллен, вручила Оппи стакан с бурбоном, подмигнула и помчалась дальше.