Оплот добродетели - стр. 54

– Но… я не одет…

– Думаю, здесь найдется форма.

Форма и вправду имелась, правда, одноразовая и, что гораздо хуже, сделанная из ткани столь тонкой, что Шарлотта сомневалась, способна ли та выдержать нормальный спарринг. Зато зал порадовал и размерами, и базой – более трех тысяч образцов с возможностью создания моментальной реплики. И неплохого качества.

Она выбрала привычную женскую саблю с Эррдана. Свежеотпечатанная, та пахла пластиком, а рукоять была чересчур уж скользкой, но проблема решилась, стоило обмотать ее широкой лентой. Данияр же взял парные клинки.

А он изменился.

Выбрался из многослойных своих одеяний, облачился в стандартный комбез, который лишь подчеркнул уютную мягкость фигуры. И брюшко наметившееся обрисовал. Впрочем, Лотта не обманывалась: клинки ее новый знакомый держал вполне уверенно. Да и двигался с необычайной легкостью. Вот остановился в центре круга, тронул запястье, активируя личную защиту.

И поднял клинки.

А Лотта подумала, что это тоже могло бы стать сюжетом. Она – гордая фехтовальщица, вынужденная бросить карьеру и теперь живущая за счет частных уроков, а он – потомственный аристократ, для которого все, кто стоит ниже, не люди… и внезапно вспыхнувшая страсть.

Звон клинков.

Сближение тел.

Сближение случилось слишком уж стремительно, и острие сабли скользнуло по костюму, оставив за собой алый след.

Проклятье!

Этак он решит, что Шарлотта кокетничает… ну уж нет. И следующий удар она отразила, пусть не так легко, но все же… загудело поле, отрезая бой от остального зала…

– …Ты посмотри, – Кахрай нависал над головой. – Нет, посмотри, как двигается…

Кто?

Тойтек вообще мало что понимал. Он искренне полагал глупостью парные бои, да и все это ненормальное повальное увлечение оружием, которое в условиях современного мира давно потеряло свою функциональность. Какой смысл в сабле, когда ответом на удар станет плазменная вспышка?

Но тут…

В этом поединке и вправду было что-то донельзя притягательное. Эти двое сходились. И расходились в безумном танце, слишком быстром, чтобы глаз человеческий способен был уловить детали. Камеры выхватывали то клинки, то лица. Нахмуренное – мужчины, явно не ожидавшего, что рыженькая девушка даст отпор. И сосредоточенное – самой девушки.

Сближение.

И уход.

И вновь сближение. И утомленные танцем, эти двое кружат друг напротив друга, не сводя взгляда, и кажутся уже одним целым, что определенно не нравится Кахраю. Тойтек с удивлением отметил, что его сопровождающий хмурится.

И злится.

Точно злится. Вон дернулась губа, будто Кахрай собирался оскалиться. Руки сжались в кулаки… громадные кулаки. Голова опустилась, шея исчезла, а комбез на спине натянулся, того и гляди треснет, не выдержав напора мышц.