Оперативный псевдоним «Ландыш» - стр. 16

– Ты чего, Оль? Какая почти? Заходи. Чаю попьем.

– Простите. Значит, почтальон ошибся. Мне сказали, что мои газеты по ошибке вам отнесли.

– Ладно, Оля. Молодец. Давай записку.

– Простите, гражданин, я вас не понимаю.

И Оля опрометью бросилась к лестнице, буквально скатилась с нее. На улице, стараясь не бежать, шла не оглядываясь до трамвайной остановки, где стояли люди.

«Там точно не тронут, – думала она, но, увидев черную легковушку у обочины, испугалась и зашла в магазин. – Так. Два выхода. Примерю туфли…»

Когда в магазин зашли двое мужчин, Оля уже стояла у зеркала.

«Это за мной. Что делать? Так, записку надо съесть. Она огромная. Что делать?»

Оля облизала ладошку и, развернув бумагу, провела по ней. Ладонь окрасилась фиолетовыми чернилами, текст был испорчен.

Потом она вышла из магазина и в последнюю минуту влетела в трамвай, где немного перевела дух. Вышла через две остановки и пошла пешком на вокзал.

«Отстали, – подумала Оля, дожидаясь электрички. – Выйду заранее, пойду пешком. Или проеду лишнюю. Еще не знаю. Aller Anfang ist schwer»[5].

Она плутала по железной дороге до сумерек. И только надвигающаяся темнота заставила ее пойти на базу.

– Докладывай, – коротко приказал куратор.

– Задание не выполнила. Записку уничтожила.

– Обыщите ее, – приказал куратор комендантше и отвернулся.

– Снимай платье, лифчик. Где папиросы?

– Какие? – делано удивилась Оля. – Те, что вы мне вчера дали? Съела вместе с запиской, что в них была.

– Хорошо. Достаточно.

Куратор рассмеялся.

– Почему не доложила, что нашла в папиросах шифровку? Почему, вообще, не рассказала о том, что тебе что-то дали?

– Думала, что это часть вашего плана.

И Оля начала подробный рассказ. У нее уже слипались глаза, но куратор все спрашивал и спрашивал. Оля не говорила главного – в явочной квартире она встретила Олега Михайловича.

– Ладно. Иди спать.

И она покорно побрела к себе.

– Олечка, я вам чаю заварила. Попейте. До утра далеко. И не обижайтесь на меня. Мне приказали – я выполнила. Служба такая, – комендантша говорила сладким голосом.

– Я понимаю. Конечно. Спасибо за чай, – прошептала Оля, сжимая от ярости кулаки. – Пойду душ приму. Пусть пока чуть остынет.

После душа Оля вылила чай в цветок и легла спать.

– Лучше поголодать, чем из твоих поганых рук что-то принять, – шептала она в темноту.

Сон слетел с нее – возбуждение было слишком велико. Через какое-то время дверь в ее комнату открылась.

– Спит она, не волнуйтесь. Все до капли выпила.

Это был голос комендантши.

– Хорошо. Ищи записку.

Это был куратор.

«Отлично! – подумала Оля. – Усыпили, как собаку, а теперь ищут эту бумажку. Не найдете. Не позволю!»