Операция "Рокировка" - стр. 3
— Entschuldigung!* (*нем., — Извините!) — страх снова плеснулся в глазах Штейнглица.
— Бог простит. Хватит трепаться. Истребители хотят развернуть нас обратно, поэтому не стреляют. Держи «мессеры» в прицеле, но не стреляй, пока они сами не начнут. Понял меня?
— Я.
— И не дрейфь. Первые очереди будут заградительными. Успеешь. Только целься хорошо. Это наш шанс. Второго могут не предоставить.
— Яволь.
— Давай, господин подполковник… Не подкачай… — Корнеев сделал над собою усилие и дружески похлопал немца по плечу.
— Entschuldigung?
— Не бери в голову, — усмехнулся Корнеев. — Ты другое помни: попадешь — не только живой останешься, но еще и груз сохранить поможешь. А это, при рассмотрении твоего дела, зачтется!
* * *
«Мессеры» зашли на еще один круг, пройдя рядом с «юнкерсом», едва не задевая его крыльями. И поскольку пулеметы транспортника молчали, летчики решили, что в самолете-беглеце либо нет боезапаса, либо некому стрелять. То есть, «юнкерс» угнан одним пилотом. Сбросив газ до минимума, они поравнялись с кабиной и знаками показали Колесникову, чтобы он разворачивался.
Получивший указания Корнеева, Сергей оживленно жестикулируя, семафорил в ответ какую-то несуразицу. Тыкая пальцем в потолок, стуча себя по лбу, показывая пальцем за спину и производя еще целую кучу маловразумительных действий. Ведущий пары честно пытался понять, переглядываясь со своим ведомым. Потом немецкий летчик опять пожимая плечами, грозил и показывал круговой разворот и посадку. На что Колесников отвечал еще более бурным размахиванием свободной рукой, периодически отпуская штурвал и хватаясь за него снова.
Смысл затеи оставался прежним: тянуть время. Молчание, как известно трактуется однозначно, а непонятные ответы требуют времени для осмысления. Пускай счет идет на секунды, но и это выигрыш. Еще на сотню метров ближе к передовой…
Ованесян понял замысел командира без объяснений. Показал большой палец и сполз на пол, чтоб его даже случайно не заметили из кабины вражеского истребителя.
— Огонь на поражение, только после второй заградительной очереди, — уточнил на всякий случай Корнеев. — Бей наверняка, Вартан.
— Не беспокойся, командир.
— Добро…
Корнеев быстро занял свое место, опять-таки соблюдая максимальную осторожность. То, что немцы не могли не видеть Штейнглица, даже сыграло на руку. Приняв решение атаковать, истребители наверняка, на всякий случай, зайдут с той стороны, где у пулемета как бы нет стрелка.
А развязка приближалась с каждой секундой ...
Отчаявшись добиться четкого ответа от пилота транспортника, ведущий пары «мессеров» самым не двузначным образом последний раз стукнул себя кулаком по лбу, показал пальцем на Сергея и изобразил ладонью крутое пике. Мол, дурак ты, парень, и — покойник. В ответ капитан Колесников тоже постучал по лбу. От такого пассажа немецкий истребитель вильнул, свалился на крыло, нырнул вниз и пропал из виду.