Операция «КЛОНдайк» - стр. 25
– А ты чего один, Лёня? Где твоя небога?[1] – спросил Кузьма Григорович.
– Пошла домой. К обеду, наверное, придет, – ответил Леонид.
Они сыграли с Кузьмой Григоровичем несколько партий в шахматы. Кузьма Григорович играл хорошо, и Леониду никак не удавалось его победить. Он досадовал на себя, но ругаться, как это недавно делал проигрывавший в шашки дворник, ему было неловко.
Близилось время обеда.
Кузьма Григорович пошел одеваться, Леонид тоже сменил шорты на летние брюки, а потом решил на минутку прилечь.
Через полчаса Кузьма его разбудил:
– Слушай, Леонид, мы останемся без обеда, давай вставай. Я все ждал, что ты сам проснешься, но ты что-то серьезно увлекся.
Сон пошел Леониду на пользу. Он бодро вскочил, забежал в ванную сполоснуть лицо и через минуту уже стоял на крыльце.
Есении за столиком не оказалось.
«Вряд ли она уже пообедала, значит, тоже опаздывает», – решил Леонид. Аппетит у него сразу пропал, что бывало с ним крайне редко. Он весь извертелся, пытаясь увидеть за окном фигурку Есении.
Кузьма, заметив его нетерпение, озадаченно поглядывал на него.
– Слушай, Лёня, – отложив ложку, наконец сказал он, – ты так себе шею свернешь! Ну куда она денется, не маленькая же, успокойся и ешь, а то от тебя в глазах рябит, ажно укачало.
– Да тут у нас небольшой инцидент вышел… – попытался ему объяснить Леонид, но продолжать передумал. Не мог же он ему сказать, что приложился к губам собственной племянницы и этим вызвал у нее отрицательную реакцию. Кузьма поймет девушку, а на Леонида будет смотреть как на прелюбодея-кровосмесителя. А рассказывать ему правду Леониду сейчас не хотелось – долго, да и ни к чему пока.
Есения все не шла. Леонид начал глотать еду, уже не разбирая ее вкуса.
– Кузьма Григорович, ты меня прости, но я что-то беспокоюсь, – сказал он, поднимаясь из-за стола. – Пойду к ней, узнаю, не случилось ли чего…
Прохор Дмитриевич сидел на крыльце со своим неизменным спутником-котом, как будто их приковали к этому месту навеки.
Увидев Леонида, он удивился:
– Ярославич, а вы что – разминулись? Барышня твоя час назад прибежала, схватила сумку, сказала, что вы всем санаторием на экскурсию в город едете, и улетела. А тебя, значит, не взяли… Ох мне эти девы…
Леонид обессиленно опустился рядом с дедом на крыльцо: «Вот идиот, самоуверенный кретин! Все! Она больше не вернется! Ну почему я ее не догнал, почему не остановил?!»
– Э-э, паря, чё стряслось? – всполошился дед. – Ты чё это зеленеешь, а? Да вернутся они к вечеру, никуда не денутся. Есения твоя веселая была. Ну чё ты киснешь? Ох мне эти страдатели…