Операция "Измена" - стр. 4
- Ничего не пойму! Как такое может быть? - бубнила Ника, сидя на полу в прихожей и безуспешно пытаясь надеть на Марка ботинки.
Он был в них вчера, а сегодня они оказались ему малы.
- Что ж ты мне не сказал? Выходит, они и вчера тебе давили? - упрекнула она сына.
Марк молчал. Он вообще был немногословен, а по утрам особенно, потому что и за завтраком, и пока мать одевала его, он продолжал спать, только с открытыми глазами. Ника поднялась и несколько минут мысленно металась в поисках выхода, на которые совсем не оставалось времени.
- Так! Оденешь туфли, - она решительно распахнула полку обувницы и быстро нашла их, - До машины как-то дойдешь, а там я что-нибудь придумаю.
Натянув на Марка теплую куртку и шапку, а на себя - дубленку, Ника уже стояла на лестничной клетке, намереваясь закрыть квартиру.
- А варежки твои где? - вспомнила она, просканировав квартиру, себя и сына в рамках "предполетной подготовки".
- Там, - Марк, нехотя, указал взглядом на оставшиеся в коридоре ботинки.
- Там? - не поняла Ника, но направилась к ним.
- Да! Внутри, - пожав плечами, пояснил Марк.
- Зачем? - обескураженно воскликнула она.
Марк снова пожал плечами.
- Марк! Почему же ты не сказал мне об этом, когда я не смогла их надеть? - Ника быстро вернулась в прихожую.
Она, подняв один из них, запустила руку в глубину и нащупала варежку. Выдернув ее, обрадовалась, что сразу решились обе проблемы и варежек, и ботинок. Но когда стала разворачивать ее, радость быстро улетучилась, потому что варежка оказалась насквозь сырой. Ника снова запустила пальцы внутрь ботинка и поняла, что он тоже влажный.
- Так у тебя ботинки протекают! Что ж ты мне не сказал?! - Ника в расстроенных чувствах отбросила ботинок и вышла на лестницу, чтоб закрыть дверь.
"Весь в своего папашу! Так же молчит и хр*н пойми, что и зачем делает!", - злилась она, спускаясь с сыном в лифте.
- Бабушка комкает газету и кладёт в носки, если обувь внутри мокрая, - пробурчал Марк, словно опровергая ее мысли.
- Так то ж газета! А варежки то тут причем?! - всплеснула руками Ника.
- Они тоже впитывают растаявший снег, - глубокомысленно заметил он.
- Маркоша! Ты должен был мне сказать о том, что у тебя мокрые ботинки вчера вечером. Я бы их просушила! А из-за твоей самодеятельности нет ни варежек, ни ботинок! И в чем ты будешь гулять в саду, я пока представления не имею, - возмущалась Ника, выходя из подъезда.
- Я с Ольгой Вареньевной договорюсь, - уверенно выдал он, картавя.
"Ты погляди! Мужик растет! Договориться он!", - про себя ухмыльнулась она, а вслух спросила: