Опера и смерть - стр. 3
– О, дорогая! Счастье – странная вещь. Человек, находящийся в ужасных условиях, может чувствовать себя счастливым, а благоденствующий во дворце – страдать.
Смех прервал историко-философские рассуждения.
– Месье рассказывал про мусульманина, который жил в России и очень любил водку. Объяснял это тем, что пророк запретил пить вино, а про водку – ни слова не сказал.
– Ловко придумано!
– Вино полезно и приятно, а от крепких напитков один вред. Господин Лев Ситников говорил, что у них в России пьянство – большое горе для многих семей.
– Про Россию ничего не могу сказать, а какое дикое пьянство в Баварии – вспомнить страшно.
– А в Англии вам не страшно? Мы с сеньором Октавио и сеньорой Лус пошли гулять по Лондону и зашли в какой-то квартал… так мне показалось, что это отделение ада на Земле. Пьяные валяются на улице и пахнут так… обычно сравнивают с бочкой вина, но тут бочка вина флаконом духов бы показалась… Злоба просто в воздухе висит, лица уродливые, пропитые… Мы еле выбрались. Сеньор Октавио потом говорит: «и это самая богатая страна мира»! А я ему отвечаю: «и это нация, которая на всех смотрит свысока и всех называет дикарями»!
– К сожалению, этому пороку подвержены все британские подданные, в том числе и мои соплеменники ирландцы…
– Пьянство – ладно, а вот что злоба в воздухе висит – это вы верно подметили. Они все здесь злые и холодные…
– Они этим даже гордятся. Называют свою чёрствость и бесчувственность «жёсткой верхней губой».
– Друзья, наша беседа начинает приобретать какой-то мрачный тон! Давайте говорить о хорошем! Хотя бы о новых модах.
Глава 2.
Рассказывает Лал-баи Шринивасан, известная также как Рубина Пернэ.
День рождения синьоры Терезы прошёл замечательно, но потом у меня болела голова.
Виновата была в этом я сама, разумеется. Прекрасно знаю, что должна соблюдать меру, и всё равно выпила лишнего. На улице не валялась, конечно, но чувствовала себя плохо. Потому и вышла утром пораньше, хотела свежим воздухом подышать. Только какой там воздух – копоть и туман.
Вне сцены я носила траур, и приглашение синьоры Терезы вынудило меня взять платье напрокат. Вот утром следующего дня я пошла его возвращать. Ранвир следовал за мной, как тень.
Прогулка всё же немного помогла, голова стала болеть меньше. Возле гостиницы я встретила сеньора Октавио и сеньору Лус. Они выгуливали спаниэля. Я начала им рассказывать о дне рождения. Рассказу моему помешало появлению мистера Паркса с друзьями – мужчиной и женщиной.
Завязался общий разговор. Заметив моё состояние, женщина – полная блондинка, немного похожая на маму – посоветовала мне выпить крепкого чаю. Я больше люблю кофе, но подумала: вдруг поможет?