Опер, или ВОРы и ВоРЫ - стр. 34

На работе ладилось. Егор за прошедший год сумел подобрать и обучить более-менее нормальных людей из числа спец контингента с большими сроками впереди для работы операторами в котельной и компрессорной. Самый лакомый объект на промке—углекислотная станция. Там коллектив зеков был укомплектован ещё до прихода в зону Егора. Молодой руководитель в самом начале не сильно обращал на станцию внимания, ему хватало и более важных вопросов, но когда обратил, то понял, кто там работает. Егор вызвал к себе бригадира своей бригады осужденного Ефименко Николая(Ефима). При входе к руководителю зек снимает головной убор и представляется. «Гражданин начальник, бригадир Ефименко прибыл». Хороший миллюстиновый чёрный костюм с бригадирской нашивкой на правом рукаве и биркой с Ф.И.О. и номером бригады над карманом куртки слева. Всё соответствовало норме, но он был «мужиком», а такого фасона костюмы носили только «жулики». «Бугор» обратился к вошедшему Егор: «Пусть ко мне в кабинет придут вышедшие все сразу в первую смену работники углекислотки и ещё, кто и по какой надобности их занарядил в первую смену?». «Гражданин начальник, я не записывал их в первую смену, они порешали вопросы с нарядчиком и под шумок вышли. Видно приплатили прапорщику на выводе» ответил бригадир, не поднимая глаз. «Коля» по-хорошему обратился к нему Егор: «Кто они по масти?». «Это смотрящие за зоной». «Что. Все четверо?» удивился начальник. «Нет, трое, и у них один суточник—работяга, тот, что всё знает. А они просто числятся. Когда Вас не было КУМ порешал этот вопрос с бывшим начальником и туда перестали все лезть» ответил бригадир. Всё стало на свои места. «Иди позови всех троих сюда, работягу не надо» уже приказал бугру Егор. Тот исчез за дверьми кабинета. Через некоторое время в двери не сильно постучались и вошли четверо мужчин, вернее мужчина был один и три молодых парня, все в дорогих чёрных костюмах, начищенных до блеска ботинках, перешитых хорошим сапожником в полу туфли—полуботинки, коротко стриженные, но не под ноль, как все остальные зеки зоны, а как те, кому остаётся до звонка два месяца и им администрация разрешала носить не более 2х см волос. «Звал, начальник?» спросил высокий, худощавый парень со шрамом на щеке. «Представьтесь пожалуйста граждане осуждённые» не громко, но с усилием сказал Егор. «Бондаренко Сергей Иванович» представился худощавый, «Коваленко Анатолий Семёнович» не громко представился крепкий мужчина под пятьдесят лет, сутулящийся и постоянно подкашливающий. «Дашевский Юрий Александрович» глядя прямо в глаза злобным взглядом, представился третий парень, крепыш, среднего роста с мощной челюстью боксёра и густыми, чёрными бровями, сросшимися на переносице, «А с нами ещё один «Смешной» с Вашего Первомайска, но работает он в ДОЦе» продолжил Дашевский. При этом не один не удосужился снять с головы головные уборы, новые, чёрные, с увеличенными козырьками, кепки, которые в зоне зеки между собой называют не иначе, как «пидарки». «Снимите «пидарки» и присаживайтесь» предложил Егор, «А смешной или унылый пусть выйдет, он не мой». Зеки переглянулись. Сидеть в присутствии начальника, тем более офицера считалось верхом наглости. «Нет, мы постоим» ответил мужчина, но кепки всё же сняли. «Смешной» взглянул на Дашика и вышел. «Зовут меня Егор Анатольевич. Я Ваш непосредственный начальник на рабочем месте. Доложите мне пожалуйста, по какой причине Вы все вышли сегодня на промку в первую смену?». Зеки переглянулись между собой. «Мы вышли чтобы всем вместе заняться ремонтом на станции» ответил Бондаренко. «Вы, наверное, держите меня за лоха? Сразу объявляю, сейчас вызываю наряд, снимаю Вас со смены и даю команду заму начальника отряда, или как правильно—инженеру по организации труда, выяснить и наказать всех, кто Вас выпустил». «Стоп, стоп, начальник, давайте по-хорошему, без наездов. Что тебе надо?» перейдя на «ты» заговорил Коваленко. «Мне надо, чтобы меня называли на «Вы», делали всё, что я скажу по работе и в углекислотной станции, как и во всей бригаде, включая и отряд, был полный порядок. Вот, что мне надо в данный момент». Дашевский пошептал что-то своим напарникам, и они вышли с кабинета в коридор, закрыв за собою дверь. «Егор Анатольевич» обратился он к сидящему за столом начальнику: «Можно я присяду, спина болит, я ведь только с ПКТ (помещение камерного типа) вышел не так давно». «Да присаживайся, я ведь предлагал всем троим» ответил Егор. «Анатольевич» начал Дашевский: «Я за тобой наблюдаю с того момента, как ты пришёл на работу, но всё оттягивал возможность потолковать. Я смотрящий за этой командировкой «Дашик», а это мои помощники «Горбатый» о же Коваленко и «Боня» он же Бондаренко. Скажу сразу, что с «КУМОМ» я вопрос решил, с этой стороны к тебе вопросов не будет по-нашему трудоустройству. Сам пойми, работать мне западло, а закон то требует, чтобы я работал. Вот и посуди сам. Егор Анатольевич, прошу, обижен ты не будешь, порядок будет, как ты хочешь, против тебя «мужики» слова не скажут, в отряде все чики—пики. С урядником (начальником отряда) всё решено до твоего прихода. У нас в отряде порядок и 100% выход на работу. На станции всё оборудование и приборы отлажены и горят чистотой. Ремонт мы там выполнили ещё в прошлом году. И ещё, пожалуйста, своего бугра за мной не посылай, ни ему ни нам не по масти, пусть приходит шнырь (уборщик, дневальный) и я сам буду приходить к тебе. По рукам?». «Хорошо, Дашик, но только если всё будет именно так, и не иначе.» «Да, это тебе и каждый месяц я сам лично буду приносить твою долю» он протянут бумагу. Егор открыл не склеенный солдатский конверт. В нём лежало шесть зелёных полтинников –больше чем две Егоровы з/п. «До свидания, начальник». Дашик поднялся, надел кепку, вышел в коридор и три пары ног застучали подбитыми каблуками по металлическим ступеням уводящих их вниз. «Каждый должен зарабатывать там, где работает» подумал Егор.