Опер. Девочка на спор - стр. 37
– До свидания, – нервно улыбаюсь ей.
– Счастливо.
Иду к машине Макса. Он скорее задумчивый, чем недовольный. Стучит пальцами по рулю, стреляет в меня неопределенным взглядом. Устраиваюсь на пассажирском сиденье и жду, когда мы тронемся с места, но мы стоим.
Развернувшись вполоборота, вопросительно смотрю на него.
– Наговорились? – В голосе три тонны недовольства и капля яда.
– Да.
– О чем говорили? – копируя мою позу, облокачивается левой рукой на руль.
– О женском, товарищ майор. Вам неинтересно, – складываю руки на груди, лопатками вжимаясь в угол между дверью и спинкой сиденья.
Скрипнув зубами, Макс поджигает меня взглядом, резко разворачивается и срывает машину с места так, что непристегнутую меня кидает вперед. Успеваю выставить перед собой ладони. Отталкиваюсь от пластиковой панели и сажусь ровнее, демонстративно накидывая ремень. Хам усмехается, но ведет уже гораздо спокойнее.
По дороге нам сбрасывают вызов. Опера уже выехали. Мы разворачиваемся и сразу едем на точку.
Пятиэтажные дома с малосемейками, расположенными по двум сторонам длинных коридоров на каждом этаже в каждом подъезде. Узкие подвальные окошечки недалеко от земли. Старая постройка, но выглядит довольно прилично. Наши опера стоят недалеко от одного из подъездов.
– Че у вас там? – спрашивает Макс.
– Наркоманы, – вздыхает Егор. – Заебали. Когда можно будет их отстреливать?
– Да не их надо, – бросает под ноги окурок Денис, – а тех, кто торгует.
– Вот-вот, – хмыкает Макс. – А у нас висяк по ним. На главного полгода выйти не можем. Хуево работаете, господа. Погнали, чего стоим? – достает ствол. – Забираем с собой, пообщаемся.
Смотрит на узкие окна. В одном разбито стекло.
– Бойко, ты входишь там. Илья подстрахует на случай, если эти обдолбыши ломанутся на вас. Мы через главный. В случае сопротивления или проявления агрессии стрелять на поражение. Поняла? – спрашивает у меня. – Поняла?! – рычит Макс.
– Есть стрелять на поражение, товарищ майор, – тихо отвечаю.
– Работаем, – отдает команду Макс.
Илья помогает мне забраться в подвал через узкое окно. В него больше никто не пролезет. Опера здоровенные все. Спрыгиваю на бетонный пол. Мой напарник остается дежурить у окна, если я не справлюсь и кто-то проскочит, он примет.
Осторожно двигаюсь вперед, осматривая подвальный полумрак. Дальше темно, а в следующем закутке горит тусклый желтый свет. Оттуда же раздается грохот выбитой явно с ноги двери и топот ног.
Подбираюсь, готовясь встречать тех, кто захочет бежать. Там крики, хрипы, команды.
– Готовая одна, – доносится до меня. – Труповозку надо.