Опасный нарцисс. Книга третья. Нарциссические родители - стр. 29
Эрик Берн писал, что негативная программа перебрасывается из поколения в поколение «как горячая картошка»: от бабушки – к матери, от матери – к дочери… Долетела она и до Оксаны.
Сейчас Оксана живет с ощущением, что жизнь бессмысленна; она ненавидит себя. «Что я только ни делала из ненависти к себе, – пишет Оксана, – и у меня даже нету желания выходить из этого состояния и как-то работать над собой». Вот так мать заблокировала ее потребности. Депрессия – это и есть отсутствие потребностей, отсутствие энергии, которую выкачала из нее сначала мать, а потом партнер-нарцисс. «Я понимаю, что так неправильно, – пишет Оксана, – но ничего не делаю, чтобы изменить ситуацию. Мне все кажется бессмысленным. Ну поступлю я в институт, ну найду „хорошую“ работу, может быть, даже семью создам, какой в этом толк?»
Что делать Оксане? Понять, что жизнь в любом случае имеет смысл, что жизнь вообще бесценна, и тот опыт, который она сейчас получает, может помочь еще кому-то – например, тому, кто читает эти строки. Это уже большой смысл!
И конечно, Оксане надо пройти терапию психологических травм, прежде всего тех, которые были получены в раннем детстве. Терапия поможет избавиться от чувства вины за свои потребности. Надо проработать все ситуации детства и юности, и разорвать ассоциацию между этими травмами и пищевым поведением. Когда уйдет чувство вины, тогда придет энергия и радость жизни. И тогда – я не сомневаюсь – Оксану ждет счастливая, наполненная энергией и любовью жизнь.
«На маму злиться плохо, а на себя – пожалуйста, сколько угодно»
(видео 60-а)
Оксана продолжает рассказ о маме:
«Из-за прыгающей самооценки мама была то сильным волевым человеком, прошедшим огонь и лед, то потерявшейся девочкой, не сумевшей найти своего счастья и понимания. И отношение к окружающим людям, к своей работе, учебе, семье, менялось так же. У нее не было любимчиков среди детей, ее мнение о нас было тоже непостоянным. Мы все трое по очереди бывали козлами отпущения. Я боялась сделать плохо, сказать лишнее, ошибиться, всегда боялась оказаться на месте козла отпущения. А в другое время мама говорила мне о том, как ей повезло, что она родила дочь, что я – ее главная радость в жизни, ее спасение, что мое появление на свет изменило всю нашу семью в лучшую сторону. А в следующий раз она говорила, что, на самом деле, это благодаря ей мы все встали на ноги, что всё на ней одной и держится. В наших отношениях с мамой никогда не было искренности, они держались на страхе, стыде, чувстве долга.
Я чувствую сильную обиду на мать, которая просто ест меня изнутри, кажется, что от этого чувства вообще никак не избавиться. Например, однажды в детстве она меня целый час за волосы таскала и говорила, какое я ничтожество, ничего не добьюсь в жизни, и вообще умею только веселиться. Никакие мои крики ее не останавливали. Все это случилось из-за того, что я не смогла вспомнить какое-то английское слово. Мне было тогда лет девять. Я долго ревела потом, никак не могла успокоиться. А она с осуждением говорила: «Ну что же ты так плачешь, даже когда отец умер, так не плакала».