Опасный нарцисс. Книга пятая. Романтические отношения с нарциссом - стр. 41

Так же я выбираю и сексуальных партнеров: меня интересует их внешность, в первую очередь, ум, эрудиция и совпадение наших ценностей, но меня совершенно не отталкивает, скорее даже привлекает репутация «стервы», «динамщицы», «шлюхи». «Порядочных», «хороших» девочек я хочу лишь совратить, «хорошим» парням наставить рогов и выставить полнейшими лузерами и идиотами (коими они в жизни и являются)».

Сексуальное всесилие – идея-фикс для Владимира. Потому-то, видимо, ему было так обидно прочитать комментарий о своей сексуальной слабости. Но в приведенном выше отрывке он со всей откровенностью подтверждает именно признаки своей неполноценности в этой области. Во-первых, он жаждет множества партнерш («тысяча, не меньше»). Во-вторых, он признается, что завидует их способности любить. В-третьих, он мстит им тем, что разрушает их, и наслаждается своим садизмом. В-четвертых, для усиления сексуальных стимулов он щекочет себе нервы всеми видами извращений. В-пятых, он мстит всем «порядочным» и «хорошим», потому что сам факт их существования не дает ему покоя. Все это – признаки слабости, неполноценности в сфере интимных отношений. Можно предположить у него такой тип парафилии как сексуальное садистическое расстройство, согласно DSM-5, или садомазохизм согласно МКБ-10. При этих расстройствах достижение сексуальной разрядки без использования насилия невозможно.

Мстить можно только тем, кто тебя обижает или раздражает. Нарцисс пытается принизить тех, кто лучше его – ему невыносима сама мысль, что он может быть хуже кого-то. И он пытается доказать и себе, и другим собственное всесилие.

Сильный и самодостаточный человек не нуждается в том, чтобы утверждать свою силу, свое господство за счет других. Тот, кто пытается самоутверждаться таким образом, изначально в глубине души понимает свою слабость и ущербность, и пытается компенсировать это местью окружающим, пользуясь тем, что эмпатичные люди просто не ожидают от него такой низости. Фактор внезапности гадящего кота, так сказать…

Причем Владимир догадывается, что до всесилия ему на самом деле далеко:

«Я умею соблазнять. Я окружал себя только соблазненными – сплошной аутизм».

То есть тех, кто его раскусил (а их, как можно догадаться, было гораздо больше), он из своего круга общения исключил – иначе они бы сломали ему всю картину его власти над душами. Зато в окружении, которое состоит только из соблазненных и брошенных им женщин, он мог чувствовать себя властелином мира.

Но все имеет свою цену.

«Если бы ты знала, до какой степени меня ранило осознание того, что… у меня сбилось либидо. Это состояние иначе, как паническим, не назовешь», –