Опасные соседи - стр. 30
Люси вслед за ним поворачивает голову к бассейну. У нее тотчас перехватывает дыхание, легкие судорожно расширяются и сжимаются снова, сердце бешено колотится: она отлично помнит, как ее голова уходит под эту идеально голубую воду, а его руки давят ей на макушку. Как он толкает ее вниз, как не дает вынырнуть на поверхность, и так до тех пор, пока ее легкие едва не лопаются. Затем он внезапно отпускает ее, и она выныривает, задыхаясь и хрипя. Он же неторопливо выбрался из бассейна, взял с шезлонга полотенце, обмотался им и, не оглядываясь, вернулся обратно в дом.
– Я мог бы убить тебя, – сказал он позже. – Если бы захотел. Надеюсь, тебе это понятно? Я мог бы убить тебя.
– Тогда почему ты меня не убил? – спросила она.
– Потому что не захотел.
– Спасибо, – говорит она сейчас, – может, как-нибудь придем. Хотя этим летом мы довольно заняты.
– Нисколько не сомневаюсь, – снисходительно говорит он.
– Если честно, – говорит Люси, поворачиваясь и глядя на дом, – я всегда думала, что ты продал его. Я частенько видела, как здесь жили другие люди.
– Я сдаю его летом, – говорит он. В его голосе, голосе блестящего, невероятного, успешного, богатого Майкла Риммера слышится стыд – это надо же так низко пасть, чтобы летом сдавать свой дом на Лазурном берегу чужим людям! – Было бы обидно, – спешит добавить он, – если бы дом пустовал, когда в нем могут хорошо провести отпуск другие люди.
Она кивает. Пусть он цепляется за свою жалкую маленькую ложь. Он ненавидит «других людей». Он наверняка продезинфицировал дом сверху донизу, прежде чем вернулся в него.
– Вообще-то, – говорит она, поворачиваясь, чтобы улыбнуться детям, – думаю, нам пора.
– Нет, – говорит Майкл. – Побудьте еще немного! Почему бы нет? Я открою бутылку чего-нибудь. Дети могут поплескаться в бассейне. Будет весело.
– Музыкальный магазин скоро закроется, – объясняет Люси, стараясь не показать, что нервничает. – Мне действительно нужно забрать скрипку, чтобы я могла поработать сегодня вечером. Но спасибо. Огромное спасибо. Что нужно сказать, дети?
Дети благодарят, и Майкл расплывается в улыбке.
– Красивые дети, – говорит он, – очень красивые.
Он провожает их до входной двери. Похоже, он хочет обнять Люси, но та быстро опускается на колени, чтобы поправить на собаке ошейник. Стоя в дверном проеме, Майкл наблюдает за ними поверх капота своей нелепой машины. Его губы все еще растянуты в улыбке.
На миг Люси кажется, что ее вот-вот вырвет.
Она останавливается и хватает ртом воздух. Они уже собираются повернуть за угол, собака внезапно садится на задние лапы и откладывает возле стены дома Майкла, на солнышке, небольшую кучку дерьма.